Юннат и Древо Мира. Николай Николаевич Шмигалев

собрался ей что-то крикнуть, но покосился на своего спутника и передумал. Знамо чего не стал – постеснялся.

      Эх, Старче, мысленно ухмыльнулся Витя, что-то мне подсказывает, что ты ещё вернёшься сюда и, будем надеятся, вернёшься уже другим человеком. А вот вернусь ли я когда-нибудь домой, ржавыми вилами по воде писано.

      Быстроходная ладья тем временем вышла из залива в открытое море и, подгоняемая попутным ветерком, заскользила по пенящимся волнам навстречу могучей стихии.

      На удаляющемся берегу ещё долго маячила внушительная фигура Старухи.

      Старче, ещё раз быстрым мельком оглянулся на теперь уже далёкий берег и, сменив Витю у руля, твёрдой мозолистой рукой взял курс на Буян (по крайней мере, Витя очень надеялся, что это было именно так).

      Ветер по морю гуляет и кораблик подгоняет…

      Неизвестно, далеко ли, близко ли, долго ли, коротко ли, шли они под парусом, рассекая водную гладь бирюзового моря-окияна. Витя как сугубо сухопутный человек, расстояние здесь определить даже не пытался из-за отсутствия хоть каких-то расчётных вешек (вода кругом, куда хватает зоркости глаз). Да и время здесь текло иначе, волнообразно (или это от качки ему так казалось) поэтому даже примерно определить, сколько уже их кораблик отмотал морских миль с начала водного путешествия, ему не представлялось возможным.

      Старче, стоявший у руля, озабоченно оглядывался по сторонам, предположив, что они ненароком проскочили мимо острова, пройдя стороной. По одному ему понятным подсчётам выходило, что остров Буян уже давно должен был попасться навстречу или, как минимум, появиться с какого-либо борта в пределах прямой видимости. С учётом того, что опыта вождения судов даже такого мизерного водоизмещения у Старче ещё толком не было, да чего уж там лукавить – вообще не было – его волнение не замедлило передаться и Вите вместе с первыми симптомами морской болезни. Не хватало ещё заплутать в безбрежном море практически без харчей (узелок Кащея был далеко не вместительным) и запаса пресной воды.

      К Витиному вящему удовольствию (а как Старче обрадовался, вы бы видели) они всё же не промахнулись. На горизонте появилась тёмная точка, которая всё разрасталась, увеличивалась в размерах, медленно превращаясь в зелёный остров, с пологими галечно-песчаными берегами.

      – Ай да я и капитан! – похвалил себя Старче, пританцовывая от радости. – Вот он, славный наш Буян, – старик ткнул пальцем на выдающийся в море мысок, – А вон лука взрезает сине море, дубок-колдун раскидистый на ней, вот это Витязь место – Лукоморье, там Кот – хранитель золотых цепей.

      Дуб и впрямь был великолепен, в своём величии. Могучий и незыблемый, он раскинул кудрявые ветви во все стороны, покрывая своей тенью почти весь каменистый мысок. Единственное, что Зяблику показалось неуместным, так это жгуче-золотистый цвет дубовых листьев. Судя по всему, здесь было лето в самом разгаре, а необыкновенное дерево уже переоделось в осенний наряд. Непорядок!

      Почти подойдя к берегу, Старче