Юннат и Древо Мира. Николай Николаевич Шмигалев

зрелище и запах были не для голодных и слабонервных. Витя чуть было слюной не захлебнулся. Благо, расторопный Кащей, быстро накрыл на стол и гостеприимно пригласил отведать того «что черти не зажали».

      Подсев к столу, Витя учтиво пожелал приятного аппетита хозяину и накинулся на еду.

      Ох! Что это было за угощение, словами не передать: печеная картошечка, приправленная маслом, жаркое в горшке, тыквенная каша, кислые щи, подливы, маринады, соленья и варенья, зелень, клюквенный морс, вишнёвый компот и ещё много всякой вкусной всячины. Давно Витюша так не лопал. Наверное, с той прошлой жизни. А что значит наверное? Он ведь и впрямь ещё с утра не подкреплялся! Чай с бутербродами не в счет.

      Кащей, польщённый вниманием Витязя к своей стряпне, сам же нехотя ковырялся ложкой в своей полупустой тарелке.

      – А чего вы не едите? – обратился Витя к нему с набитым ртом. – Неужели не хотите?

      Кащей бросил ложку на стол и ответил:

      – Глянь-ка на меня, милок. Ну, какой же я едок? Люблю стряпать, это да, с аппетитом, брат, беда, – старик пристально посмотрел на Зяблика, который был ненамного упитаннее чем он, прежде чем продолжить. – Правда нравится мне блюдо, вкусное, ну просто чудо, давно многими отмечена – свеженькая человечина.

      Кащей громко сглотнул, а Витя поперхнулся, закашлялся и чуть было не задохнулся.

      – Да расслабься, я шучу, – весело рассмеялся престарелый шутник-озорник Кащей. – Рассмешить тебя хочу.

      Спасибо. Рассмешил, дедушка. Так «рассмешил», что у Вити аппетит пропал на самом интересном месте.

      Запив прохладным квасом застрявший и еле протиснувшийся в горле кусок, недовольный Витязь вышел из-за стола.

      – Сердечно, благодарю за хлеб и соль, – сказал он поднявшемуся вместе с ним старику.

      Тот махнул рукой, мол, пустяки, не стоит благодарностей.

      – Ах да, вопрос один задать? – вспомнил Витя, что Кащей вроде должен ему подсобить с новым обмундированием.

      – Изволь, изволь!

      – Мне тут люди добрые сказали, что у вас одёжка вроде бы есть.

      – Верно, люди эти не солгали, надо на чердак тебе залезть, – ответил Кащей и показал на лаз в углу под потолком, к которому была приставлена лестница. – Там наверху твои лежат доспехи: и сапоги, и платье, и шелом, плащ алый оторочен тонким мехом, всё в сундуке хранится под замком.

      Кащей протянул Вите увесистый ключ и кивнул на лаз.

      – Влезай, открой сундук, там сразу облачайся. Хламиду эту сбрось и здесь оставь. Всё будет в пору, ты и не сомневайся, – уверил его Кащей и благоговейно добавил: – сам Ас хранить велел, перед уходом в Правь.

      Не особенно и смущаясь, как прежде бывало, Витя стянул с себя пришедшую в полную негодность сутану и, взяв ключ у старика, полез на чердак. Краем глаза он заметил как Кащей, скорчив брезгливую гримасу, поднял поповский служебный наряд и ловко зашвырнул его в печь. Зяблик понимающе улыбнулся и покачал головой. Увидев, что Витязь заметил этот его трюк, Кащей виновато пожал плечами и пояснил:

      – Я,