Совершенная crazy. Ольга Степнова

благополучному дяде Гоше его гордо задранный хвост так, что из успешного пластического хирурга он превратиться в посмешище светских хроник…

      Лидия отошла от перил, решив закурить последнюю в своей жизни сигарету. Ведь «завтра» уже наступило и следовало отбросить дурную привычку, как фантик от съеденной конфеты. Она взяла пачку и вдруг услышала тихий протяжный вой.

      – У-у-у! – полетел вой к светлеющему горизонту.

      В нём было столько человеческой неподдельной тоски, что от ужаса сердце застыло, поджилки затряслись, а ладони вспотели. Лидия наклонилась к перилам и увидела, как из стены вылетел попупрозрачный мужской силуэт. Силуэт был неясный, неявный и смахивал на галлюцинацию, но всё-таки что-то в нём было такое реалистичное, что хотелось завизжать и запустить в него палкой, как в блудливую кошку.

      Призрак не позаботился прикрыть своё тело хоть чем-нибудь, и все анатомические подробности бесстыдно прорисовывались в прозрачном воздухе.

      «Разве бывают голые привидения?» – в панике подумала Лидия, так и не поняв – воображение это подкидывает сюрпризы, или реальность.

      Алина Сметанина пропала с дорожки, ведущей к пруду. Её нигде не было видно.

      – Развяжи мне глаза-а… – прошептал чей-то голос над ухом. – Развяжи, я не вижу куда лете-еть! – Призрачный силуэт задрожал и растворился в утренней дымке.

      Далеко-далеко послышался хохот. Или не хохот и не послышался…

      Наверное, это был первый симптом сумасшествия на почве безответной любви к Вахрамееву.

      Лидия завизжала и бросилась вон из комнаты.

      Ночью Славку чуть грубо не изнасиловали.

      Он уже почти заснул на прохладных шёлковых простынях, как дверь в комнату резко открылась, несмотря на то, что Славка вроде бы запер её на замок. В темноте Орлик разглядел мужскую фигуру и учуял похоть, которую она излучала.

      Это был точно не призрак.

      Во всяком случае, запахло последним вариантом мужского аромата «Фаренгейт», и Славка ощутил вдруг унизительную потребность сжать плотно колени и руками прикрыть самодельную грудь, которую он дальновидно не снял на ночь, оставив лифчик под полупрозрачной ночнушкой.

      Не успел Орлик послать ночного гостя так виртуозно, как это умели делать только на шарико-подшипниковом заводе, как гость этот оказался на нём верхом. Две огромные лапы прижали Славку к кровати, а жёсткое колено попыталось раздвинуть ему ноги. Минутное оцепенение сменилось у Орлика решением спасать свою честь.

      Головой он ударил насильника в челюсть. Удар оказался настолько сильным, что ночной гость обмяк. Пользуясь моментом, Славка решил проделать с ним любимую интернатскую мульку: оттащил в ванную, окунул головой в унитаз и нажал спуск. Под напором холодной воды к гостю вернулось сознание, и он ощутимо дёрнулся. Удерживая его в позе «рака», Славка с удивлением признал в насильнике хоккеиста Архангельского – то ли Глеба, то ли Павла, мама не разберёт.

      – Разве я тебя сегодня ещё не бил? – проникновенно спросил его Славка.

      –