Шопоголик и бэби. Софи Кинселла

Джесс. – Поговорим, как хорошие знакомые, о том, как противостоять давлению общества потребления. Особенно теперь, когда ты беременна. – Она сокрушенно качает головой. – Ведь это же уму непостижимо, сколько всякого барахла родители накупают детям.

      – Эти каталоги – вселенское зло, – мрачно поддерживает Люк.

      – Ну, что скажешь, Бекки? – Настойчивости Джесс не занимать.

      Я слабо прокашливаюсь.

      – Даже не знаю… Не уверена, что…

      – Да ты не стесняйся! – Джесс пересаживается ко мне на диван. – Я искренне горжусь тобой, Бекки. И ты тоже должна собой гордиться. – Она вдруг хмурится и начинает ерзать. – На чем это я сижу? Что там такое? – Сунув руку под подушку, Джесс вытаскивает из-под себя два глянцевых каталога. Уголки загнуты чуть ли не на каждой странице.

      Черт. И ведь обязательно заглянет в «Роскошное детство», а там на обложке малыш, с ног до головы упакованный в одежки от Ральфа Лорана и с бутылочкой от Диора, восседает в миниатюрном «роллс-ройсе».

      – Бекки эту макулатуру в упор не видит, – поспешно заверяет Сьюзи. – Эти каталоги вообще не ее, а мои. Я их привезла.

      Обожаю Сьюзи.

      Джесс листает «Роскошное детство» и морщится:

      – Отвратительно. Ну скажите, зачем ребенку надувная ванночка? Или дизайнерская колыбелька?

      – И правда – зачем? – в тон ей подхватываю я. – Кошмар. Хотя, признаться, кое-что я бы купила…

      – Джесс, дорогая, ты только взгляни! – решает прийти мне на помощь мама. – Бекки уже подыскала для малыша бесподобную кроватку! – Она судорожно листает каталоги. – Да где же она?.. Там и цветомузыка, и вибрация…

      Я цепенею от ужаса.

      Только бы мама не вздумала показать Джесс кроватку за тысячу с лишним фунтов.

      – А, вот она! – Мама открывает «Стильного бэби».

      – Джесс кроватками не интересуется. – Я пытаюсь перехватить каталог, но Джесс оказывается проворнее.

      – На какой странице? – спрашивает она.

      – Мам!

      На этот незнакомый голос оглядываемся мы все. В дверях стоит хмурый тип – нечесаный, длинногривый, заросший щетиной. Кто этот тощий дылда с замусоленной книжонкой в мятой обложке, понятия не имею…

      Минутку. Неужели… Том?

      Вот те раз. Еле-еле узнала. Значит, насчет бритья мама не обманула: за бритву он не брался неделю, а то и больше.

      – Папе надо помочь с фокусами, – без предисловий говорит он Дженис. – Кажется, кролик в шляпе застрял или что-то в этом роде.

      – Ах ты господи! – Дженис отставляет чашку. – Побегу я. Том, детка, поздоровайся со всеми.

      – Всем привет. – Том окидывает комнату беглым хмурым взглядом.

      – Ты ведь знаком со Сьюзи, подругой Бекки? – щебечет Дженис. – А с ее сестрой Джесс?

      – Привет, Том! – бодро произносит Сьюзи.

      – Привет, – вторит Джесс.

      Я нервно посматриваю на нее и морально готовлюсь к нотации: мол, намерение потратить тысячу фунтов на детскую кроватку – примета нашего порочного, декадентского времени. Но к моему