Возмездие. Александр Тамоников

поняв, что на кухне назревает пьяная драка, решил вмешаться. Прошел по коридору. Встал в дверях, облокотившись плечом о косяк:

      – Ну, и кто тут кому жало сворачивать собрался?

      Скрепин медленно обернулся, посмотрел мутными глазами на Дементьева, так же медленно перевел взгляд на Куленина, спросив:

      – А это кто?

      Василий, икнув, удивленно произнес:

      – Участковый?!

      И тут же крикнул:

      – А кто, капитан, позвал тебя? Мамаша, что ли, бумагу накатала? Так мне плевать и на нее, и на ее бумаги. Че? Забирать будешь? Давай, коль документ имеешь. Мне лично все по херу! Понял, мент?

      Балбес кивнул головой:

      – И мне… это… по херу все!.. А ты… мент… валил бы отсюда!.. Я, когда злой, зашибить могу. О-очень даже легко! Куль… гони его на хер! Тоже мне, фигура! Оборотень в погонах.

      Дементьев выслушал пьяный лепет спившихся мужиков, вздохнул:

      – Вижу, для нормального разговора подготовка требуется. Не хотелось бы, а придется.

      Скрепин вновь обернулся к участковому:

      – Ты че лепечешь, в натуре?

      – Пасть вонючую закрой, ошибка природы!

      – Че? Кто ошибка? Я ошибка?

      – И ты, и твой дружок!

      Скрепин перевел взгляд на Куленина:

      – Слышь, Василь? Это мы с тобой ошибка природы. Нет, ты понял, как мент поганый нас опускает?

      Дементьев повысил голос:

      – Вижу, придурки, вы совершенно не врубаетесь, с кем разговариваете?! А ну встать!

      Скрепин вдруг набычился. Поднялся со стула, взял в руку нож:

      – Не надо меня злить, мент! Я предупреждал.

      Куленин явно испугался:

      – Ты че, Скрепа? Завязывай. У него ствол.

      Но собутыльник Куленина уже ничего не слышал и не соображал. Качаясь, он двинулся на капитана. Дементьев не стал ждать, пока Балбес начнет рассекать воздух ножом. Он нанес короткий удар Скрепину в пах. Балбес охнул, нож упал на пол, Скрепин завалился на бок к радиатору батареи системы отопления, вращая расширенными, красными, как у быка, глазами. Андрей воспользовался моментом, снял с карабина наручники, приковал Скрепина к батарее, ударив ладонью по лбу:

      – Вот так, недоносок, посиди пока, отдохни.

      Повернулся к перепуганному Куленину:

      – Ну что, Вася, займемся тобой?

      Куленин дернулся к стене. Но неудачно, зацепившись за стул и так плохо державшись на ногах, он загремел на пол, врезавшись головой в дверку холодильника. Поджал под себя ноги:

      – Слышь, участковый, не надо меня бить!

      – Не надо? Как это не надо? Ты будешь оскорблять меня, оскорблять погоны, власть в моем лице, а я должен все это выслушивать не реагируя? Какая же я тогда власть?

      – Это все водка, участковый! Мозги затуманила, нес че ни попадя, ни хрена не думая.

      – Ты и сейчас плохо соображаешь. Встать!

      – Не-е, бить будешь.

      – Буду! Если не оторвешь свою задницу от линолеума. Встать, сказал!

      Куленин поднялся, нервно прикрывая одной рукой пах, другой физиономию.

      Дементьев приказал:

      – Раздевайся до трусов!

      – Че?