Жертвоприношение. Грэм Мастертон

хотел застрелить ее из своего водяного пистолета, но папа забыл купить фонарик.

      Гарри натянуто улыбнулся мне.

      – Наверное, это только к лучшему, сынок.

      Дэнни ушел играть, а я повел Гарри на лестничную площадку. Когда он, запыхавшись, ухватился за перила стариковской рукой, туго обтянутой кожей, я заметил, что у него отсутствуют кончики указательного и среднего пальцев. Бьюсь об заклад, какая-то крыса получила за это удар молотком.

      – Что заставило вас прийти сюда? – спросил я его.

      – Ваш мальчик, – проворчал он.

      – Дэнни?

      – Да. После вашего вчерашнего визита я пошел в Бончерч, чтобы снова взглянуть на дом. Освежить в памяти, так сказать. Я не ходил этой дорогой года два-три. Может, больше. Я остановился за задними воротами и увидел, как ваш мальчик играет у пруда. Он стоял спиной ко мне. И на мгновение, – Гарри замолчал, сглотнул, его выступающий кадык дернулся вверх-вниз, – всего лишь на мгновение мне показалось, что это мой брат Уильям.

      Ему не нужно было больше ничего объяснять. Я поднял щеколду чердачной двери, и он включил фонарик.

      – Добро пожаловать, – сказал я ему. – Только, ради бога, будьте осторожны.

      Гарри понюхал воздушный поток, долетавший из тьмы чердака.

      – Я не чувствую запаха крыс, – сказал он.

      – А как обычно они пахнут?

      – О, вы сразу узнаете этот запах. Они пахнут кислой мочой, опилками и чем-то еще. Чем-то очень крысиным, словно смешанные вместе смерть и младенцы.

      – Вы не возьмете молоток? – поинтересовался я.

      – Не в этот раз. Сейчас я просто хочу осмотреться. Хочу получить представление, с чем имею дело.

      – Поверьте, это огромная крыса размером с кокер-спаниеля, – предупредил я его.

      Он начал с трудом подниматься по лестнице, прощупывая лучом фонарика темноту. Я следовал за ним по пятам. Хотя, если честно, я с радостью вернулся бы на улицу, на солнечный свет, и забыл все, что слышал и видел. Что, если та девочка все еще здесь? Что, если она существовала на самом деле – была похищена, изнасилована и убита? Как я буду объяснять это кому-нибудь?

      Что, если местные байки – это правда, и зверь, именуемый Бурым Дженкином, может похищать детей? Единственной моей защитой был этот страдающий одышкой 67-летний крысолов с фонариком.

      Трус, упрекнул я себя. Но тут же подумал: «Это правда, но мне не стыдно за свой страх».

      Гарри поднялся по чердачной лестнице и, облокотившись на перила, огляделся. Луч его фонарика ощупывал каждый угол. Я увидел сломанную деревянную лошадку, ее глаз из желтого стекла поблескивал, грива поредела от времени и цапких детских ручонок. Увидел зеленый школьный сундук с трафаретной надписью: «Р. В. Дж. Уилсон, директор школы». Увидел ящики из-под чая, набитые старыми книгами. Откуда-то снизу доносился еле слышный смех Дэнни, игравшего с Лиз в догонялки.

      – Минувшей ночью здесь был сущий ад, – сказал я Гарри. – Вспышки света, грохот, а потом еще эта маленькая девочка. Или то, что я принял за маленькую девочку.

      Гарри потянулся назад и схватил