Шанс все изменить. Мейси Эйтс

не стоит говорить о бизнесе. Доктор сказал, что не нужно.

      – А со мной вы поговорить не подумали?

      – Это для твоего же здоровья, – сказала она натянуто.

      – Я взрослый человек, не ребенок.

      – Но знаешь ты меньше, чем ребенок, Леон.

      – Я знаю достаточно, – возразил он.

      – Ты все равно не в состоянии работать. А значит, незачем беспокоить тебя деловыми вопросами.

      – Я уже говорил – я в твоей власти.

      У него гудела голова, а за скотч он был готов убить. Странно, но казалось, что он редко проводил столько времени без выпивки. Ощущения были неприятными. Хотя дело могло быть и в том, что его память оставалась совершенно пустой.

      – Тебе надо поспать, – сказала Роза. – Когда проснешься, мы будем уже в Коннектикуте. И, может, все станет понятнее.

      Когда автомобиль подъехал к дому Таннеров, Леон ожидал, что что-то произойдет. Место покажется знакомым, привычные чувства вернутся. Роза говорила, что это поместье для него важно; вела себя так, словно дом станет ключом к его выздоровлению. Приближаясь к большому дому-дворцу, Леон поймал себя на ожидании чуда.

      Чуда не произошло.

      Особняк был красив. Построенный из кирпича, обвитый плющом, словно земля пыталась заявить свои права на это место. Поблизости было только большое здание в стороне – надо полагать, для прислуги, по крайней мере, в прошлом. Вокруг раскинулись зеленые луга, а вдали тянулся густой, темный лес. Казалось, что поместье находится в ином пространстве и времени.

      Очень красиво. Но без волшебства.

      – Вот, приехали, – сказала Роза тихонько, словно чувствуя его разочарование.

      Как вышло, что она так хорошо его знает, хотя он не знает себя?

      – Да, – сказал он так же тихо.

      – Ты не вспомнил. – У нее опустились руки.

      – Нет, – отозвался он, снова рассматривая дом. Ожидая, когда придет ощущение, что он дома. Или что-то еще – что угодно, кроме пустоты.

      – Ты приезжал сюда, сколько я себя помню, – сказала Роза. – С тех пор, как начал работать с моим отцом. Стал его протеже.

      – Так мы и познакомились?

      Она молча, чуть напряженно кивнула:

      – Ты всегда сидел с ним в кабинете, но я не знаю, о чем вы разговаривали. Меня вы не приглашали. Я была еще ребенком.

      Сколько же ей тогда лет? Она выглядела молодо – но ему не с чем было сравнивать, он даже свой возраст не знал.

      – Сколько тебе лет?

      – Не важно. И невежливо спрашивать женщину о возрасте. Ты и это забыл?

      – Нет, инстинкт выживания сохранил у меня это знание. Но знать важно – если я проводил деловые встречи, а ты была ребенком, значит, между нами разница в возрасте.

      – Некоторая, – отстраненно бросила она. – Давай лучше пойдем внутрь, я покажу тебе твою комнату.

      Он не заметил странности в ее словах, пока они не оказались в просторном холле дома, где было столько мрамора и картин, что хватило бы на музей.

      – В мою комнату? – переспросил он. – У нас не общая спальня?

      Роза откашлялась слегка напряженно.

      – Для