Власть нулей. Том 2. Наталья Горская

и вообще после тридцати ничего не хочется, это лет десять тому назад всего хотелось попробовать… На красивые тряпки нет смысла тратиться. Кому их здесь демонстрировать, кого прельщать-то?

      – Как кого! А как же Примус?

      – Зачем мы ему? Бабы для таких, как операционная система для кочерги – без надобности.

      – Так ты не спросила Авторитета, на что он деньги за твою московскую квартиру потратит? – спросила Маринка.

      – Смерти моей хочешь? Найдёт на что, у него планы наполеоновские. Он вообще будто бы собирается свою Лесную улицу асфальтировать. Нет, что ни говорите, а не такой уж он и плохой, каким кажется.

      Так за разговорами мы дошли до родной Загорской улицы. Дождь за это время превратился в настоящий ливень. Мы промокли и замёрзли. Под скамейкой у входа в библиотеку валялся уже в стельку пьяный Лёха и храпел на весь квартал распахнутой в небо пастью.

      Авторитет в самом деле подумывал приблизить свою Лесную к европейским стандартам. Ей было несколько веков. Она появилась, должно быть, когда здесь возникло самое первое поселение. Люди пробивались вглубь леса, осушали болота, валили деревья и выкладывали ими дорогу. Они и в двадцатом веке верой и правдой держали грунт, хотя ушли глубоко под землю. Благодаря им Лесная улица оставалась одной из самых сухих в городе, хотя бы в сравнении с тем же Мировым проспектом. Но с началом третьего тысячелетия и она раскисла, ничто не вечно. Годы пошли дождливые, да и болота начали наступать, забирая назад без боя некогда свои владения, с большим трудом отвоёванные у природы предприятиями по добыче и переработке торфа. Предприятия эти приказали долго жить ещё в идиотские девяностые, когда государству словно бы всё стало без надобности, включая топливо, удобрения и много ещё чего, что даёт торф.

      Авторитет жил в самом конце этой улицы, поэтому каждый день ездил по ней, но до недавнего времени не обращал внимания, что там под колёсами: машина у него такая, что проехала бы и по трясине. УАЗ обыкновенный. Точнее, не совсем обыкновенный, а «Симбир», предшественник «Патриота», а слово это он понимал буквально: пригодный для родной страны. Назвался патриотом, так изволь соответствовать. Даже УАЗ не всегда справлялся с этой задачей, хотя что можно требовать от машины, когда ей приходится ездить по отвратительным дорогам. Не дороги даже, а их полное отсутствие! Авторитет не любил сорить деньгами, и не понимал, почему россияне так комплексуют по поводу иномарок, и если кому удаётся отхватить свой первый лям, сразу тратят его на японские и немецкие машины, к которым требуется одно небольшое, но важное приложение – великолепные автотрассы. Которых нет. А уж брать нежную «француженку» с коробкой-автоматом это вообще на грани! Это всё равно что нежную утончённую барышню за свирепого алкаша и садиста выдать. Видел он этих «счастливчиков», которые ловили свою чудо-коробку после первой же колдобины, иногда себе на колени.

      На выезде из города он специально для себя