СССР-2061 (сборник). Михаил Савеличев

идти же к психологам, в самом деле. Советским космонавтам депрессии не положены.

      2

      На следующий день эти микроскопические сволочи выросли на чашках как миленькие. И это было бы радостным событием, если б только мы могли установить его причину.

      Вызов от службы безопасности был как гром среди удивительно ясного на данный момент марсианского неба.

      – Ваш зонд для отбора почвы сейчас далеко от кратера 3410?

      – Наш зонд в спящем режиме. – Я озабоченно нахмурилась, а Никита уже замельтешил пальцами в сенсорном поле, выводя на экран карту, где зеленой мигающей меткой был отмечен робот-зонд. – В трех километрах оттуда. Положение не менялось уже двадцать часов. Если кто-то безобразничает в кратере, то это не мы.

      – Знаю, – вздохнул мой собеседник. – Америкосы там копаются, это ж граница их участка. Только что прислали странный запрос, интересуются, не можем ли мы, если нас не затруднит, прислать на помощь им какой-нибудь легкий зонд.

      – Легкий? Интересное уточнение. А со спутника не видно, что там у них?

      – Не видно. Они под грунт закопались. Ну что, поможете им?

      – Куда мы денемся. Дайте только частоту, на которой с ними поболтать можно. Никита, активируй Семеныча!

      Безопасник, отключаясь, отчетливо фыркнул. Можно подумать, никто на базе не знал, что мы свой разведзонд любовно окрестили в честь шефа нашего проекта. Раз уж он сам полететь не смог, пусть хоть тезка его погуляет по окрестным горам, набирая в контейнеры красноватый марсианский грунт.

      Негромко звякнул сигнал: робот ожил, и на боковом экране появился пустынный пейзаж – вид с передней камеры зонда. Картинка чуть дрогнула и сместилась – зонд начал движение.

      – Станция «Титов» вызывает миссию «Диггер» в кратере 3410! Что у вас стряслось, джентльмены?

      Я перешла на английский – в самой его деловой, официальной форме. Мой собеседник на канале связи изъяснялся чуть более витиевато. Нашел на кого впечатление производить, придурок.

      – Приятно слышать ваш голос, мисс! Я здесь один, так что множественное число не обязательно. Айвен Крамер, геолог. У вас есть легкий зонд?

      – Наш зонд уже в пути. Масса – чуть больше ста килограммов, устроит?

      – Пожалуй. На нашем установлены бур и генератор, что дает почти тонну, а здесь такой тонкий перешеек, что, боюсь, он обрушится под весом «Диггера».

      – «Здесь» – это где? Мы не видим вас со спутника.

      – В стене кратера на северо-северо-востоке есть отверстие. Здесь большая подземная каверна, ну, знаете, из тех, что когда-то убедили нас в существовании воды под поверхностью…

      – И тонкий перешеек поверх? Занимательно. Предлагаете ее исследовать с помощью зонда?

      – Дело в том, что он уже частично обрушен, – как-то неожиданно застенчиво произнес американец. – А я остался по другую сторону…

      Никита так и подскочил в кресле. Картинка с передней камеры задергалась рывками – зонд, повинуясь его