Легенда о героях Галактики. Спасти Императора. Космоопера нового тысячелетия. Мария Олеговна Буркова

вполне себе великосветским тоном. – То-то шуму теперь будет, надо полагать.

      – Пусть себе, – в тон ему ответила Карин. – Главное, что у нас всё под контролем.

      6. Бал Катерозе

      Когда они вошли в помещение клуба, Катерозе захотелось зажмуриться не только от целого цунами внимания, тут же обрушившегося на неё, в котором легко было исчезнуть, но и от сдержанной роскоши интерьера. Да, настоящий шик не блестит, но сразу создаёт ореол – или есть драгоценность, или её в помине нет, а вместо неё прозрачная пластмасса. Вот где Союз и проиграл Империи на веки вечные – в заботе о своих детях. Империя, эта важная леди в изящном платье, не только удобно и красиво одевает своих детей, не только кормит их вкусно и уютно, но и заботится о их досуге и развлечениях. Республика же, эта грязная оборванка, рожающая детей лишь для того, чтоб иметь возможность клянчить ради них, вечно злобная, ищущая объект для ненависти, чтоб обвинить его в своих бедах, которые у неё лишь от отсутствия уважения к себе, только и умеет, что грабить своих чад с криком: «Я же тебя родила, а ты!…» Она не ценит ничего, не умеет грамотно распоряжаться ничем, она не может ничего создать, способна только на грабёж или воровство и с удовольствием убьет кого угодно из-за лишнего куска хлеба, который сама же и оставит плесневеть, позабыв ради крошек от пирожного. И судьба Яна Вэньли – лучший тому пример. Имперцы могут позволить себе роскошь никого не ненавидеть и просто наслаждаться жизнью – Союз же вечно изобретал себе поводы злобно кидаться на них только за это. Хотелось кричать этим цветущим парням всех возрастов: «Да вы не понимаете все даже нисколечко, как же вам везёт, что вы здесь! Все ваши нынешние проблемы будут казаться вам раем, попади вы в концлагерь республики». Но спокойные и уважающие себя и окружающих люди не смогут понять и оценить такие порывы, а хныкать и жаловаться унизительно. Можно лишь стать такой же – впрочем, разве кто-то говорил, что это легко?

      Катерозе улыбнулась этой мысли – а вышло, что улыбнулась всем. Ни одной, даже самой завалящей эмоции из серии «куда лезешь, нищебродка в республиканском платье» в этой атмосфере не возникло. Потрясающе, в это никто не поверит на Хайнессене – там все свято убеждены, что имперские офицеры – это чудовища во плоти, способные только унижать и уничтожать, интересно, не зеркало ли смотрели авторы подобных мировоззрений? Здесь она просто симпатичная девушка, которую привёл один из своих, и никаких тебе ехидных обсуждений, провокационных ухмылок, язвительных замечаний и прощупывания новеньких. Герман, оказывается, наслаждается эффектом – сделав вид, что жутко поглощена сладостями, она заметила, как он пару раз перемигнулся с кем-то из своих знакомых, и вид у него был едва ли не торжествующий. Право, он то, что всегда называлось «недурён собой». Но дело не в этом, а интересен лишь вопрос, случайно ли именно он оказался на пути, когда мы спрыгнули с вершины и набираем скорость, а, леди фон Кройцер? Чёрт возьми, ни