Рассказы о праведниках. Муртаза Мутаххари

дружба

      Никто не мог и предположить, что однажды эта дружба закончится и два товарища, всегда находившиеся рядом друг с другом, расстанутся. Прежде чем вспомнить имя каждого из них, люди всегда вспоминали имя его товарища. Каждый раз, когда они хотели сказать что-либо о ком-нибудь из них, они не называли его по имени, а говорили: друг такого-то…

      Да, он был известен как друг Имама Садика, однако в тот день, когда они, как обычно, были вместе и направлялись вдвоем на рынок обувщиков, мог ли хоть кто-нибудь подумать, что узы их дружбы прервутся прежде, чем они покинут рынок?

      В тот день все начиналось как всегда, и он был вместе с Имамом. Вдвоем они пришли на рынок обувщиков. Рядом с ним был его чернокожий слуга, шедший позади него. Посреди рынка он неожиданно оглянулся и не увидел своего слуги. Через пару шагов он снова обернулся, однако слуги по-прежнему не было. В третий раз посмотрев назад, он вновь не обнаружил около себя слуги, который глазел по сторонам и сильно отстал от своего хозяина. Лишь на четвертый раз обнаружив рядом с собой слугу, он с гневом воскликнул:

      – Сын проститутки, где тебя носит?!

      Как только эти слова сорвались у него с языка, Имам Садик (А) поднял от удивления руку, приложил ее ко лбу и сказал:

      – Пречист Аллах! Ты оскорбляешь его мать? Ты приписываешь его матери недозволенную связь с мужчиной?! Я думал, что ты богобоязненный и воздержанный человек. Теперь понятно, что в тебе нет ни набожности, ни благочестия.

      – О сын Посланника Аллаха! Этот раб – незаконнорожденный, как и его мать. Ты сам знаешь, что они не мусульмане. Мать этого раба также не является мусульманкой, как же я могу приписать ей что-то неподобающее?

      – Пусть его мать была неверующей. У всех народов есть свои традиции и законы, касающиеся брака. Если они поступают в соответствии с этими традициями и законами, их поступки не являются прелюбодеянием, а их дети не считаются незаконнорожденными.

      После этих слов Имам сказал ему:

      – Теперь держись от меня подальше.

      После этого никто больше не видел, чтобы

      Имам Садик шел вместе с ним куда-то, и так было до тех пор, пока смерть окончательно не разлучила их[104].

      Бранное слово

      Слуга известного персидского ученого и писателя Абдаллаха б. аль-Мукаффа’[105] держал под уздцы коня своего хозяина, который находился в доме наместника Басры Суфйа-на б. Муавийи, и ждал, когда его господин выйдет на улицу и сядет на коня, чтобы поехать домой.

      Он ждал уже долго, а хозяин все не выходил. Другие люди, пришедшие к наместнику позже него, уже вышли и уехали, а Ибн аль-Мукаффа’ все не было. Слуга начал потихоньку расспрашивать о нем, однако к кому бы он ни обращался, никто не мог ответить ему ничего вразумительного или же рассматривал с ног до головы раба, затем его лошадь, после чего без единого слова пожимал плечами и уходил.

      Прошло уже много времени, и слуга, обеспокоенный и пришедший в отчаяние, отправился к Исе и Сулейману – сыновьям Али б. Абдаллаха б. Аббаса, приходившимся дядьями тогдашнему халифу Мансуру ад- Даваники[106],

104

Аль-Кафи. Т. 2, с. 324; Васаиль аш-ши’а. Т. 2, с. 477.

105

Абу Мухаммад Абдаллах б. аль-Му-к а ф ф а’ (721/724-757/760) – знаменитый арабский писатель персидского происхождения. Перевел на арабский язык «Категории» Аристотеля, «Худай-наме» (источник для «Шах-наме» Фирдоуси) и «Калилу и Дим-ну» (прим. пер.).

106

Абу Джа’фар Абдаллах б. Мухаммад аль-Мансур (ум. 775) – аббасидский халиф (754–775). Известен по своему почетному титулу – аль-Мансур (ар. победитель, триумфатор), но также из-за своей скупости и щепетильности в финансовых вопросах был известен по кунье ад- Даваники (от ар. даваник – скупердяй) (прим. пер.).