Одинокий рейд. Александр Плетнёв

слабый, но примерно отсюда, – вахтенный офицер указал направление на карте.

      – Что на локаторах?

      – Ничего. Но погодные условия не самые благоприятные.

      Капитан Бонсо ещё раз внимательно посмотрел на карту, для наглядности расставив макеты, условно обозначающие его корабли.

      «Если сигнал слабый, – рассуждал Бонсо, – то судно, отправившее его, действительно может находиться вне зоны нашего радара. Это могут быть и русские, а вероятно, и хитрые бритты, отвлекающие его от основной угрозы атаки».

      – На локаторе засветка! – буквально выпалил вахтенный. – Малоразмерная! По пеленгу радио. Дистанция двадцать миль.

      «Либо малый катер, – тут же предположил капитан Бонсолибо, – либо вертолёт…»

      – Либо рубка подлодки! – уже вслух предположил он.

      И тут, подтверждая одну из его версий, вахтенный выдал новую информацию:

      – Русские заявляют, что их вертолёт ведёт гидроакустическое слежение. Они засекли британскую субмарину!

      Капитан Бонсо знал о присутствии подлодок противника в зоне боевых действий, но закономерно оглядывался на северо-восточное направление, где находилась основная британская группировка.

      «Святая Мария, – до него вдруг дошло, – мы же идём практически по самой южной кромке банки Бердвуда – подлодка ни в коем разе там не станет маневрировать!»

      – Мне нужен доклад акустиков! Внимание по левому борту! Прикажи «Хиполито Боучар» срочно перейти на левый траверс!

      Его приказ совпал с новым сообщением русских:

      – Лодка на позиции атаки!

      Эсминец «Хиполито Боучар» ускорился, намереваясь обойти крейсер, с выходом на левый крамбол.

      В этот момент майор Харебов, получая данные с опущенной в воду ГАС, глядя на хронологически точную распечатку событий, удивляясь своему волнению, гаркнул слегка тормозившему Забиркину:

      – Быстро! Подлодка пустила торпеды!

      Матрос забубнил на испанском, прижимая ладонью микрофон гарнитуры.

      Торпедный залп услышали и акустики «Бельграно».

      – Лево руля! – Бонсо схватился за подволок ходовой рубки, зная, что сейчас крейсер будет крениться при резком повороте.

      Командир «Конкерор» производил атаку в тепличных условиях (до мишени всего 1200 метров, скорость и курс постоянные), при этом он ещё учитывал броневой пояс крейсера и выбрал обычные неуправляемые, но с бо́льшей боевой начинкой торпеды Мк.8, стреляя классическим ещё со Второй мировой войны веером.

      Высокие волны захлёстывали перископ, и командир подлодки наблюдал за атакой в варианте качелей – в перекрестье вытянутый профиль крейсера – волна – и снова силуэт противника.

      Неожиданно «Бельграно» совершил поворот. Раздался взрыв, взметнув над водой пенный столб, но в перископ было видно, что крейсер цел – более того, полным ходом направлялся в сторону подлодки.

      – Погружение! – проорал команду Рэдфорд-Браун.

      Возликовавший было при попадании своей торпеды экипаж субмарины