Повести о казаках Алтая. Евгений Киринчук

Петру шибко понадобились казаки, для службы в Сибири и заменили казнь на бессрочную службу в сибирской землице. Так со всей семьёй Кирей Кротов попал в Томск, там и помер, а сыновья и внуки пошли служить службу царскую, по острогам и землям неспокойным, азиатским. А свой неугомонный характер, от старого Кирея, казаки Кротовы так и не растеряли, и не заморозили в таёжных, сибирских землях. В Белоярскую крепость Кротовы попали с тем же Максюковым, строили крепость. Потом остались служить службу станичную, в разъездах, да дозорах.

      Молодые казаки станицы, Андрейка Сартаков, Васька Кондаков и Ванька Зудилов, были уже сыновьями первых белоярцев, коренными сибирскими казаками. С малолетства, на ровне со старшими несли службу казачью – «доколе в силах».

      Казаки разъезда одеты были по походному в старых выцветших кафтанах, мохнатых папахах и остроконечных суконных шапках, отороченных мехом. Все имели сабли и кинжалы, у каждого по ружью. Пики были только у молодых Кондакова и Зудилова. У Белых за поясом было два пистоля, у Кротова кистень и аркан притороченный к седлу.

      Небольшие, сибирские кони, мелкой рысью, неутомимо бежали по боровой дороге.

      – Да твою же мать! Как дождь – так на службу! Что за жизня та такая, пёсья. – громко ругался пожилой казак Степан Кротов. – Больше тридцати годов на службе всё гоняют как щенка!

      – Сколько я тебя знаю Степа, всё ворчишь да балаболишь. – Проговорил с упрёком Кирила Белых, бывший старшим в станице. – Молодняк молчит а ты всё лаишся.

      – Дак молодняку и не положено, как молоко на губах обсохнит – тады пусть и говорят. – Не унимался Кротов.

      – Хорош гундосить Кротов. Лучше ружьё укутай, намокнет чем пулять будешь.

      Кротов осмотрел притороченное к седлу драгунское ружьё и снова заворчал.

      – Приеду до дома Петьке, сыну всю спину нагайкой исполосую. Говорил гадёнышу, «Ладом укутай ружбайку, дождь на дворе». Как попало овчиной укутал стервец.

      – Самому, Степа, нужно на службу собираться, а не малолетка заставлять. – Погрозил плетью Белых.

      Так под дождем миновали казачьи дома за велижанами и выехали на дорогу в сторону Юдиной деревни. Молодой казак Василий Кондаков, ежась от сырости дремал в седле, его товарищ Андрейка Сартаков шутя, не сильно приложился нагайкой по крупу коня Кондакова и конь взвился свечой и помчал в галоп. Кондаков проснувшись, успел ухватиться за луку седла и проскакав саженей десять развернул коня и подняв нагайку, попёр на Сартакова.

      – А ну не балуй малолетки! – грозно прокричал Белых. – Щас обоих взгрею.

      – Кирила Фирсыч, так этот поганец Андюха, первый мого коня нагайкой вдарил! – С обидой прокричал Кондаков.

      – Так ты Васька не спи на службе, – отъехав с дороги, боясь расправы, отвечал с улыбкой Сартаков.

      – А ну замолчь оба! Ещё раз так пошутите – сам вас обоих плетью отхожу и голыми к сосне привяжу. Хай вас шутников оводы пощекотають.

      Молодые