Дети Силаны. Натянутая паутина. Том 2. Илья Крымов

мы знаем, что она находится в полной власти опасной личности, которая категорически не устраивает моего работодателя рядом с арбализейским троном. Тан Великий Дознаватель просит вас отныне не вмешиваться в дела политические и выражает благодарность за желание помочь ларийцу Джеку Рому в его беде. Спасибо за гостеприимство, у вас прекрасная семья и обильный дом, да благословит его Луна. – Я поднялся.

      – И это все? Вот так возьмешь и уйдешь?

      – А вы ожидали, что я немедля ринусь на доклад к Великому Дознавателю, после чего Имперра пойдет на штурм дворца, чтобы освободить всех хороших и казнить всех плохих?

      – Я не идиот и не наивный ребенок, но ведь…

      – Великий Дознаватель все обдумает и примет правильное решение, направленное на пользу союзу Мескии и Арбализеи. Вы принесли огромную пользу, монзеньор, и пролили свет на многие темные области. Пожалуйста, проводите меня, чтобы уход не выглядел побегом.

      Вместе мы спустились к порту, где ждал паровой катер.

      – Почему я чувствую себя предателем? – спросил этот храбрец, остерегаясь смотреть на меня снизу вверх. – Почему мне стыдно?

      – Причин может быть много. Возможно, вы не верите мескийцам и, сотрудничая с нами, ощущаете себя так, как ощущаете. Возможно, вы не привыкли признавать свою несостоятельность хоть в чем-то и теперь, признав поражение на ниве незримой войны, чувствуете себя уязвленным. Возможно, вы тэнкрис действия, и необходимость выжидать заставляет вас ощущать некое бессилие…

      – Ладно, хватит у меня в мозгу ковыряться! Довольно! Убирайся с моего острова и знай, что если еще раз заявишься без приглашения, я тебя убью!

      – Надеюсь, что до этого не дойдет.

      Все, что могло быть сказано, уже было сказано, однако я не спешил покидать пристань.

      – Монзеньор, простите за откровенность, но, увидев вас впервые, я с трудом узнал сородича. Приглядевшись же, понял, что вы больше тэнкрис, чем многие среброглазые таны, встречавшиеся на моем жизненном пути. Позвольте задать вам очень личный, но очень важный для меня вопрос.

      Эл’Травиа дернул усом и скрестил руки на груди.

      – Спасибо. Ваша милая супруга – человек, не так ли?

      – Так.

      – И вы любите ее?

      – Больше чем море, солнце и дыхание жизни в этом теле.

      – Но она человек, а вы – тэнкрис. Разве может быть, чтобы души таких разных существ, как мы и они, были связаны священными нитями, которые плетет Силана?

      – Я ничего не знаю о священных нитях, зато я знаю, что дикие быки и домашние коровы неплохо вяжутся. Я знаю, что тэнкрисы не способны скрещиваться ни с одним разумным видом в мире, кроме людей, и что нет иных разумных, так похожих на нас, как люди. Поэтому, когда я встретил Розалию и понял, что люблю, передо мной не встало никакой дилеммы.

      – А как же ваши дети? Они тэнкрисы?

      – Мои дети – это мои дети. Больше ничто не имеет значения. Так считал мой дед, так считал мой отец, так посчитал и я, беря в жены человеческую женщину. В итоге лишь мы, эл’Травиа, стали единой плотью