Сборник рассказов. Гурам Сванидзе

проводил их в свой кабинет. Некоторое время оттуда доносились приглушённые звуки Радио. Потом она замолкла. Тишина была продолжительной. Зазвонил телефон. Спросили отца. Я постучал в дверь кабинета и позвал его. Он вышел и поспешил к телефону. Аппарат находился в другой комнате. Впопыхах отец плохо закрыл дверь, и она приоткрылась…

      В проёме приоткрывшейся двери я увидел Валю. Она стояла вполоборота. Нагая, с потупленной головой. Одна рука прикрывала грудь, другая была опущена. Костлявая спина плавно переходила в овал попки. Лёгкий сквозняк со стороны двери привлёк её внимание, она обернулась. Наши взгляды встретились. Валя осталась стоять и не делала суматошных попыток прикрыться. Я увидел, как её чёрные глаза наливались влагой. Кажется, собиралась расплакаться. Её мать сидела в глубине комнаты и не могла меня видеть. Из оцепенения меня вывел голос отца. Он с кем-то прощался по телефону.

      На следующий день перед уроками я встретил Валю в буфете. Её лицо, глаза были такими же, как вчера, грустными. Я купил четыре пончика, угостил её и убежал.

      После уроков на чердаке я потчевал компанию словом «кинеде» и не позволял себе ничего личного.

      Никто не замечал нашего интима. Однажды после урока мы остались вдвоём, сидели за партой и будто что-то вычитывали из книги. На самом деле меня одолевал нетерпёж. Тут Валя положила голову мне на плечо. Я вытянулся в струнку. Она прижалась ко мне, и пальцы её правой руки лёгкими прикосновениями стала путешествовать по моей груди. Она не сопротивлялась, когда я правой рукой проник под полу платьица и принялся гладить атлас её ног… Ощущение было таким острым, что на некоторое время у меня помутнело в глазах.

      На следующий день к компании на чердаке прибился Григол. Он был рыжий и толстый. Ему нечем было поделиться с нами. Толстяк долго ходил кругами, пока не принёс новость – его соседка и наша с ним общая одноклассница Валя пришла вчера в школу без… штанов. Григол уверял, что в подъезде их дома после школы, когда она поднималась по лестнице наверх, на свой второй этаж, он глянул ей вслед и… увидел. Я вспыхнул, услышав такое, но быстро собрался, чтоб не привлекать к себе внимания.

      – Вот почему она весь день такая тихая была! Перед тем, как сесть, платье аккуратно подберёт, – пытался подогреть интерес к сенсации рыжий толстяк.

      Григол не унимался. Он рассказал, что младшая сестра Вали иногда выскакивает нагой на балкон.

      – Выбежит голышом, повернётся то так, то этак – и шмыг обратно в комнату. Сам видел, – говорил он.

      – Это та, у которой на животе крыса спала? – последовал уточняющий и обескураживающий вопрос. После него толстяк больше не возникал.

      Я молчал. Более того, мне показалось, что мои чувства оскорбили.

      Скоро чудное семейство уехало. Отца перевели на другое место службы.

      Симон

      То, что взгляд у Симона был особенный, – факт. Иногда он смотрел очень пристально. Говорят, что Симон остановил взглядом проходящий мимо трамвай, когда прогуливался