#моя [не]идеальная жизнь. Софи Кинселла

не так-то просто! – кричит Алан. – Я брал их у… у…

      Он останавливается на середине фразы, и я умолкаю. Я не собираюсь в это вникать, потому что: 1) тут явно что-то подозрительное; 2) это не моя проблема; 3) я не хочу, чтобы это стало моей проблемой.

      Алан снова напомнил мне моего папу – а уж мне ли не знать своего папу! Он втягивает тебя в свои проблемы. Заставляет почувствовать, что ты не можешь просто повернуться и уйти. И не успеешь оглянуться, как будешь сидеть на телефоне, пытаясь продать пакеты с куриным бульоном.

      – Ну что же, надеюсь, тебе удастся все уладить, – говорю я. – Извини.

      Каким-то образом мне удается вытащить ногу и осторожно проползти по картонкам к двери кухни с тарелкой яичницы в руке. Мне кажется, что я – в дурацком шоу с игрой на выживание и сейчас с потолка спустятся пауки.

      – Тебе не нужно немного куриного бульона? – спрашивает Алан. – Я тебе продам. Это первоклассный товар, превосходного качества…

      Он это серьезно?

      – Нет, спасибо. Мне ни к чему столько куриного бульона.

      – Ладно. – Алан открывает следующую коробку, заглядывает внутрь и стонет. У него такой несчастный вид, что я невольно глажу его по плечу.

      – Не расстраивайся, – говорю я. – Ты разберешься с этим.

      – Эй! – Он поднимает глаза, и в них загорается надежда. – Кэт.

      – Да?

      – А как насчет того, чтобы приласкать?

      – Что? – Я смотрю на него, ничего не понимая. – Что ты имеешь в виду?

      Алан указывает на себя, словно это очевидно.

      – Тебе же меня жаль, не так ли?

      – Э-э… Немного, – осторожно произношу я.

      – Вот и приласкай.

      Э-э, я что-то недопонимаю?

      – Алан… – Я сама не могу поверить, что задаю вслух подобный вопрос. – С какой стати я должна тебя приласкать?

      – Потому что тебе меня жаль. Вот почему. – Он тянется к моему заду, и я отодвигаюсь. (Ну хорошо, отпрыгиваю.)

      – Нет!

      – Что нет?

      – Просто… нет! Нет – и все! Никаких ласк из жалости. Ни за что. Никогда. – И, подумав, добавляю: – Прости.

      Алан смотрит на меня с укором и снова ныряет в коробку.

      – Значит, ты бессердечная.

      – Бессердечная только потому, что не хочу тебя приласкать? – восклицаю я в ярости. – Знаешь что… Заткнись!

      Я иду в свою комнату, закрываю дверь и плюхаюсь на односпальную кровать. Моя комната настолько мала, что в ней нет места для платяного шкафа. Поэтому я держу все свои вещи в гамаке, который висит у меня над кроватью. (Вот почему я ношу в основном вещи, которые не нужно гладить. К тому же они дешевые.) Сажусь на постели по-турецки, скрестив ноги, и отправляю в рот кусок яичницы-болтуньи. И сразу же содрогаюсь от ужасного синтетического привкуса ванилина. Мне нужно прекратить злиться. Нужно успокоиться и познать дзэн. Я должна отвлечься.

      Захожу в инстаграм и, немного подумав, отправляю фото «Осколка»[8], сопроводив надписью: «Еще один изумительный день: работа, развлечения, не хватает времени для отдыха».

8

Небоскреб в Лондоне, построенный в 2012 году.