Жертвы заветного сада. Махаммад-Реза Байрами

дымящий паровоз, пусть и двигающийся довольно медленно.

      Я побежал догонять его. Кричать, чтобы остановился, мне не хотелось – услышали бы. А время за полдень не так далеко ушло, и солнце палило почти отвесно, не косо. Теней не было, и я весь взмок, пока догнал.

      Это было недалеко от нашего клина, возле реки. Торговец оглянулся в сторону деревни и увидел меня, но ум его – если у него была такая вещь, как ум, – почему-то не сказал ему остановиться и подождать. Может, он подумал, что я не за ним бегу, а может, как раз узнал меня и решил, что именно со мной ему говорить не о чем, надоел я ему. В общем, он никаких знаков мне не подал и продолжал ехать. Но вот я уже почти догнал его и весь целиком окунулся в этот звон бубенцов. Здесь торговец обернулся и поднял свою палку, которой погонял мула, таким жестом, словно собирался побить надоедливую собаку.

      – Опять ты?!

      Я так запыхался, что ничего не мог сказать. Только смотрел на него, торопясь отдышаться.

      – Ну что ты хочешь? Что ты так пыхтишь?

      – Рубашку! – с трудом выговорил я. – Рубашку хочу, с нашивками!

      Он отвернулся и что-то пробормотал. Но я чувствовал по голосу, что он улыбается.

      – Передумал, значит? А я ведь тебе говорил: бери ее! Не поверил, что ли? Думал, я дразню тебя, так нет – я серьезно говорил. Не такой уж я торгаш заядлый. На курево заработаю – и хватит. Меня ведь другое интересовало. Поневоле я этим занялся. Но и на одном месте топтаться не хочу – потому в одну деревню дважды не возвращаюсь.

      Слова эти мне были непонятны. Рубашка – вот что мне нужно было.

      – Я деньги принес!

      – Чего-чего? – Может быть, звон бубенцов не дал ему расслышать или вообще он был глуховат…

      – Деньги принес, говорю!

      – Какие деньги?

      – Деньги за рубашку!

      Он с удивлением на меня воззрился, не замедляя хода мула.

      – Ты? У тебя что ж, пять реалов есть? Тпру!

      Мул замедлил свой шаг. Я протянул торговцу руку с монетами:

      – На, перечти!

      Он нагнулся, не слезая с седла, и я деньги из кулака пересыпал ему в кулак.

      – Тпру! – Теперь уже мул остановился совсем. Звон колокольцев утих, лишь иногда они звякали, когда животное переступало. Торговец едва взглянул на монеты и, кажется, их не пересчитывал.

      – Но это ведь не отец твой дал деньги!

      Сумма состояла из мелких монет, поэтому, думаю, он и понял, что это за деньги такие, и уже больше меня о них не спрашивал. Только задумчиво приглядывался ко мне.

      – Так вот как, значит!

      То есть как это так?! Я ничего не понимал. Он замолчал, а я вдруг подумал, что он хочет деньги мои умыкнуть. Ему ведь стоило пустить мула вскачь, и всем моим стараниям конец. Ведь у сумасшедших – будь они плачущие или смеющиеся – одно плохо: они заранее не предупреждают о том, что намерены сделать, да и ты этого предвидеть не можешь. Поэтому-то им и нельзя особенно доверять.

      – …Ты мне не хочешь дать рубашку?

      Он спрыгнул с мула, и опять потекла река его многословия:

      – Вот