Записки героя труда. Том 1. Мемуары. Юрий Копаев

за разрешением к моей матери. Мама дает согласие, так как знает мои возможности. Каждое лето, с четырёх лет, я проводил в деревне на реке Воронеж. Прыгал с моста, круч, вётел, запросто проныривал под водой реку в узких местах. Я знал, что в случае чего утопленников вытаскивают за волосы. Пацанов в то время стригли коротко, и все опасались, что я не справлюсь и тоже утону. Течение было слабое, но только со второго раза мне удалось уже за буйками поднять товарища на поверхность. Когда его вытащили на берег, он уже не дышал. Инструктор проколола ему булавкой язык и, вытащив его изо рта, стала делать искусственное дыхание. Не сразу, с большим трудом ей удалось вернуть его к жизни, после чего он был увезен в Москву. Вечером, как обычно, было построение на линейке. Все стояли в пионерских галстуках и комсомольских значках, а я стоял крайним и без галстука, так как не был пионером. К поднятию флага меня по этой причине не допускали, хотя могли бы, ведь за две смены в лагере я совершил несколько достойных поступков. А пионером я не был потому, что был дважды второгодником.

      Для объяснения причин этого явления допущу отступление от рассказа. Впервые я остался на второй год в третьем классе. Причина была трагикомическая. Обучаясь грамоте, я параллельно учил читать девяностолетнюю бабулю. Она была человеком истово верующим, расписывалась крестом. Обучение я проводил с помощью «Библии для детей» дореволюционного издания со старой орфографией и буквой «ять». В результате по русскому языку получил за год твердую двойку. Пересдать не смог, так как бабуля заболела, и я ухаживал за ней перед смертью, больше было некому. Еще раз я остался на второй год в шестом классе. Тут причины были тоже веские: кружки в доме пионеров, подворотня, голубятня, игра в карты на деньги и приводы в милицию. Однажды за майские праздники я выиграл около четырехсот рублей. Сумма по тем временам значительная, ведь средняя зарплата была примерно сто рублей. Меня пасли «шестерки», которые и отобрали выигрыш, оставив денег только на ящик мороженого для угощения моих друзей. Одним словом, я был: шпана, картежник и второгодник.

      Но вернусь к своему рассказу. Слава впервые осенила меня своим крылом: я вызван был на трибуну (Пионерской Линейки), чтобы опустить флаг. Старший вожатый произнес небольшую речь о моем подвиге, все ребята зааплодировали мне целую минуту, а физрук расцеловала меня со словами – «ты мой спаситель!». Я не понимал, ведь спас-то я не её, а своего товарища. После этого события девочки начали поглядывать на меня с интересом. С одной из них, рыжей, постарше меня, я даже робко поцеловался. Вскоре, однако, меня с оказией отправили домой, так как я неоднократно самовольно убегал купаться на Волгу.

      В городе мои водно-подводные приключения продолжились. Я с друзьями ходил купаться на Москву-реку. В городской черте вдоль берега были устроены купальни для детей и взрослых. Детское отделение имело глубину 0,9 м, взрослое – полтора метра. Мы затеяли игру в «колдунчики» и «прятки». Решётка между взрослым и детским отделениями была