Серьги с алмазными бантами. Марта Таро

одна просьба: жениться и дать семье наследников.

      Первые годы службы показались Александру сплошным праздником. Отличившись в зарубежном походе 1805 года и героически сразившись под Аустерлицем, его полк больше не участвовал в походах, а стоял на квартирах в Петербурге, неся службу по охране августейшей семьи. Молодцы-кавалергарды, все как один представители лучших семей России, были желанными гостями в высшем свете столицы, но сами предпочитали офицерские пирушки с игрой по-крупному. Князь Ксаверий предложил племяннику пожить в материнском доме на Английской набережной (нужно же где-то мальчику отдыхать от казарм). Старому философу даже в голову не могло прийти, что вместе с племянником в роскошный особняк, с такой любовью обставленный покойной графиней, заедут все офицеры кавалергардского полка, а также их друзья и знакомые.

      – Александру ничего не жаль для товарищей! – считала вся столичная молодежь, прочно обосновавшаяся в доме графа Василевского, и это было истинной правдой.

      Александр любил женщин, а те обожали его. Высокий и златокудрый, с лицом, как будто сошедшим с римской фрески, он унаследовал внешность своих польских предков. Стройный, с длинными сильными ногами, он двигался с грацией тигра. Когда граф танцевал на балах, немало женских глаз с немым восхищением взирало на этого античного бога с яркими зелёными глазами. Но благородные дамы Василевского не интересовали, зато через особняк на Английской набережной прошла длинная вереница актрис, балерин, певиц, а то и просто куртизанок. Ни одна из метресс не задержалась здесь надолго, но каждая, удаляясь, уносила с собой утешительный приз в виде полного кошелька и шкатулки, набитой драгоценностями.

      – Женщины не должны питать никаких иллюзий, иначе они сразу сядут на шею, – часто говорил Александр друзьям. Сам он следовал этому правилу неукоснительно.

      Прослужив в гвардии шесть лет, Василевский уже не так восторженно относился к прелестям весёлой офицерской жизни, да и, честно сказать, он устал от обожания своих товарищей, кутежей и вечного беспорядка в доме, превращённом в офицерский клуб. Может, дядя предугадал это или просто оказался мудрым, но он вновь изменил жизнь Александра, прислав коротенькое письмо, где предупреждал племянника о своём приезде в столицу.

      Александр кинулся приводить дом в порядок и еле-еле успел переселить на квартиру очередную любовницу – французскую танцовщицу. Дядя прибыл в назначенный срок, и Александр с горечью заметил, как сильно Ксаверий сдал. Они обнялись, а старый князь даже прослезился, сказав:

      – Дорогой, ты всегда был похож на мать, а теперь, став взрослым, превратился в копию своего деда Игнатия. В нашем доме в Мариенбурге висит его большой портрет, вы – просто одно лицо.

      Александр проводил дядю в его комнату, а сам спустился в столовую. Домоправитель расстарался, и к приезду дорогого гостя всё в доме сверкало: следы офицерских пирушек исчезли, приятно