Опасайся человека одной книги. В преддверии. Игорь Сотников

улыбка на его лице говорит, что рюмка хорошо и вовремя прошла).

      – Успею, – отмахивается от неё Семён, в уме которого уже все посчитано и решено. Так при его – Семёна – пропускной способности пятьдесят грамм и одна сигарета в десять минут он за этот оставшийся час до такси, можно сказать, только в себя придёт после вчерашнего. Так что для того, чтобы справиться с предполётным волнением, ему просто необходимо не только слегка ускориться, но и позаботиться про свой запас.

      – Давай ещё по одной, на дорожку, – Семён, всё же беспокоясь о том, что он не успеет справиться с предполетным волнением, решил пойти на внеочередную добавочную дозу. Что, конечно же, не нашло ни у кого из сидящих за столом возражений, окромя его благоверной, чья обязанность в общем-то и состоит в том, чтобы выражать недовольство. Так что для Семёна она не идёт в расчёт, когда как верные кореша – вот та истинная инстанция, перед которой он не имеет право упасть не то чтобы в грязь, что вполне допустимо, а лицом в какой-нибудь необходимый для закуси салат. А то, как потом тем, не воспылавшим такой близкой любви к салатам, закусывать. Ведь их неуравновешенные руки могут промахнуться и попасть вилкой не в тот видный край салата, в горошек, а прямо в ухо возлежавшему в нём. И пойди потом, утром объясни самим себе, для чего они, поддавшись уговорам друг друга, о чём они не помнят, но, кажется, догадываются, пошли на этот эксперимент с протыканием уха, когда ни у кого из них даже сережки в наличии нет.

      – Давай ещё по одной, на дорожку! – чокнувшись сам с собой в зеркале аэровокзального туалета, Семён, удивлённый такой своей быстрой телепортацией из-за стола квартиры в аэропорт, не дожидаясь, пока тот в зеркале надумает начать первым, припал к горлышку бутылки и быстро её освободил от остатков содержимого. После чего, убедившись в том, как его зеркальный друг справился со своей схожей задачей и, оставшись довольным, выбросил эту ставшую ненужной тару в урну для мусора. Далее Семён, дабы своим жизнелюбивым видом не сильно смущать находящихся на службе контроля женщин, одевает свои полузеркальные очки и очень ровным шагом направляется к выходу из туалета. Ну а там, как и следовало ожидать, кроме дверных косяков встречаются свои косяки на двух ногах, которые, не умея так прямо двигаться, как это умеет делать Семён, обязательно перейдут ему дорогу и столкнуться с ним на пути.

      – Прошу прощения, – оказавшись плечом к плечу с Семёном, Фома, ощутив несомый этим случайным попутчиком стойкий запах его «уверенности в себе», решает, что лучше будет не оспаривать у того право на самобытность, и поэтому таким словесным образом уступает ему дорогу.

      – Извиняю, – для Семёна его правота даже не оспаривается. Так что этому попутчику ещё повезло в том, что ему надо спешить на посадку, а то бы он, конечно же, показал, как надо извиняться. Умение правильно извинятся – это основа основ в кругу Семёна, в котором, пропуская через себя слёзы извиняющихся