Караваль. Стефани Гарбер

он отвел руку назад и ударил Теллу по лицу.

      – Не надо! Это я виновата! – закричала Скарлетт.

      Глупо было надеяться, что это остановит отца.

      – За ложь! – сказал отец, ударив Теллу еще раз.

      Второй удар оказался сильнее первого. Девушка упала на колени. По ее щеке заструилась кровь. Губернатор, удовлетворенно кивнув, вытер кулак о жилет одного из своих гвардейцев. Потом повернулся к Скарлетт. Ей вдруг показалось, что он стал выше ростом – а может, это она сама усохла от ужаса. Видя, как отец бьет сестру, бедняжка так страдала, что причинить ей еще более сильную боль он уже не мог.

      – Смотри! Не вздумай разочаровать меня снова!

      – Простите, отец. Я совершила глупость, ужасную ошибку. – Скарлетт нисколько не покривила душой: пусть Хулиан вовсе не ее собирался «попробовать на вкус», она все равно чувствовала себя виноватой, потому что опять не смогла защитить Теллу. – Такое больше не повторится.

      – Надеюсь. – Снова натянув перчатки, губернатор достал из кармана сюртука сложенный листок бумаги. – Вероятно, мне не следует отдавать это письмо в твои руки, однако пусть оно напомнит тебе о том, чего ты можешь лишиться. Твоя свадьба назначена уже через десять дней, в конце следующей недели, двадцатого числа. Имей в виду: если свадьба не состоится, у твоей сестры будет кровоточить не только лицо.

3

      Скарлетт по-прежнему чувствовала запах отцовского одеколона – лиловый, как и его перчатки. Лаванда и анис смешивались в этом неприятном аромате с чем-то вроде гниющей сиреневой сливы. Сам отец уже ушел, а воздух вокруг Теллы все еще пах его одеколоном. Скарлетт села рядом с сестрой и стала ждать, когда горничная принесет бинты и средство, чтобы обработать раны.

      – Зря ты не дала мне сказать правду. Меня бы он так сильно не ударил. Ведь я через десять дней выхожу замуж.

      – Даже если бы отец и не стал бить тебя по лицу, то все равно придумал бы что-нибудь ужасное. Может, сломал бы тебе палец, и ты бы не смогла закончить вышивать свадебное покрывало. – Телла закрыла глаза и, откинувшись назад, прислонилась к бочонку с ромом. Ее щека стала почти одного цвета с проклятыми отцовскими перчатками. – Потом, наказание заслужила я, а не ты – так что все справедливо.

      – Такого никто не заслуживает, – произнес Хулиан. Это было первое, что он сказал с тех пор, как губернатор удалился. – Я…

      – Не надо, – прервала его Скарлетт. – От твоих извинений ей легче не станет.

      – Я и не собирался извиняться, – ответил Хулиан и помолчал, словно взвешивая свои следующие слова. – Мои условия меняются. Я вас обеих увезу с острова бесплатно, если захотите. Корабль отчаливает завтра на рассвете. Если решитесь, разыщите меня в порту.

      И, посмотрев сначала на старшую сестру, а потом на младшую, он зашагал по ступеням и через несколько секунд скрылся из виду.

      – Нет! – прошептала Скарлетт, догадавшись, что хотела сказать Телла. – Если мы уедем, то, когда вернемся, все будет еще хуже.

      – Лично я возвращаться не собираюсь!

      В глазах Донателлы стояли