Охота на охотника. Николай Гуданец

из магазинов, маршрута до работы, квартир, где живут приятели, достопримечательностей, ну, и еще незначащих промежутков между всем вышеперечисленным. Для меня же город – прежде всего восемь квадратов, и в любом из них я могу стать невидимкой, раствориться в каменной изнанке, ищи-свищи, чтобы назавтра объявиться где-нибудь на другом конце страны. Либо в дешевом гостиничном номере, либо под тентом на галечном пляже, либо в дерюжном мешке под слоем свежего бетона. Так-то вот.

      Итак, я начал прорабатывать треугольный квартал между Свердлова, Стрелниеку и Медниеку, к которому с северной стороны примыкает стройка. Это хорошо, стройка – чрезвычайно полезная штука для работы. Там есть еще пэ-образный проход вдоль строительного забора, через дворик с тремя отходами, отличное место для обрывания хвоста. Вообще превосходный квартал, уйма разгороженных заборами дворов, и чуть не каждый подъезд сквозной.

      Уже совсем стемнело, я устал и собирался идти к машине, которую поставил напротив штаба погранвойск, под носом у часового, который, таким образом, волей-неволей охранял заодно и мою «Самару».

      Напоследок зашел во двор наискосок от штаба, просторный двор, входы со Стрелниеку через две подворотни, справа бетонный забор, в два счета можно перемахнуть. Я потоптался на посыпанной гравием площадке, где валялись две баскетбольные стойки, привезенные, но еще не врытые и уже начинающие ржаветь. Впереди, меж двух брандмауэров, узкий дворик, отгороженный кирпичной кладкой. Из него, надо думать, можно выйти на Свердлова. А правее, в углу перегороженный железной решеткой проход. По обе стороны решетки растут чахлые деревца, когда они зазеленеют, этот симпатичный уголок будет и вовсе незаметен. Я подошел поближе и тут услышал сдавленный женский крик.

      До сих пор не пойму, почему я плюнул на все инструкции, ведь мне полагалось сделать налево кругом и немедленно испариться. Однако я с разбегу запрыгнул на решетку, перевалился через нее и оказался в соседнем дворе, том самом, где строительный забор и три отхода, а теперь я зафиксировал четвертый ход, который поначалу прошляпил.

      В закоулке слева шла возня, женщину уже завалили и заткнули рот. Их было всего двое, один двухметровый плечистый жбан, второй примерно моего веса.

      Я не милиционер и тем более не ангел, но таких штучек не люблю.

      Верзилу я уделал с разбегу, ногой в челюсть. Хрустнула кость, и он как стоял на коленях, зажимая женщине рот, так и рухнул. Второй успел вскочить и раскорячился, выставив левую руку, прижав к боку левый кулак. Каратист недоделанный, насмотрелся видиков по рупь пятьдесят. Я сделал ложный замах, крутнулся на пятке и врезал ему каблуком по опорной ноге, прямо в чашечку. Не успел он упасть, как я развернулся в стойку и рубанул его по кадыку.

      Каюсь, бил очень жестоко, костоломно. Но мне добавило злости то, что ситуация нештатная и поплатиться за нее я могу покруче этих двоих ублюдков.

      Не мешкая, я подхватил женщину под мышки и рывком поставил на ноги. Ее