О бедном гусаре замолвите слово. Эльдар Рязанов

долг. Исполнял его он в помещении тюрьмы, а именно в кабинете начальника этого общедоступного заведения».

      Мерзляев открыл дверь кабинета. В кабинете на письменном столе стояли четыре клетки с попугаями, а в двух шагах от стола дрожал бледный от страха хозяин зоологической лавки.

      – Извините, господин Перцовский, – сказал Мерзляев, усаживаясь за стол. – Все время отвлекают…

      – Понятно, – подобострастно засуетился хозяин лавки. – Такой начальник из… столицы. Столько дел… Ни минуты покоя.

      – Я рад, господин Перцовский, что вы меня пожалели, – усмехнулся Мерзляев. – Однако вернемся к нашим баранам… – Он повернулся к клетке с попугаями. – Послушаем еще разок. Фью-ить… Фью-ить! – присвистнул Мерзляев.

      Первый попугай немедленно захлопал крыльями и отозвался: «Царь-дурак!»

      Второй подхватил: «Царь-дурак!»

      Тут же включился третий: «Царь-дурак!»

      Четвертый попугай пришел от этих криков в дикое возбуждение, заметался по клетке и заорал громче остальных: «Дурак! Дурак!» – и неожиданно добавил: «Долой царя!»

      – Не виноват! – взмолился хозяин лавки. – Господин офицер, не учил я их этому… Ей-богу!

      – Сами, что ль, додумались? – иронизировал Мерзляев.

      – Я ж объяснял, ваша милость, я купил одну птицу на рынке…

      – У кого?

      – У мужика какого-то. С большой бородой. А этот попугай и научил всех остальных.

      – Где ж зачинщик? – поинтересовался Мерзляев.

      – Мужик, что ль?

      – Попугай…

      – Улетел, как назло.

      – Бежал, значит, – усмехнулся Мерзляев. – Ну хорошо. Допустим: первый научил второго, второй – третьего… Я еще могу понять. Но вот этот-то мерзавец – он ткнул пальцем в клетку с четвертым попугаем, – он же не просто повторяет, он выводы делает!

      – Не губите! – Хозяин лавки рухнул на колени. – Я старый, больной человек. У меня – астма. Господин штабс-капитан, я с этими попугаями не согласен! Хотите, я вам их на ужин зажарю?..

      Бесшумно открылась дверь, в помещение на костылях вошел Артюхов, волоча забинтованную ногу.

      – Ваше благородие, – сказал он, обращаясь к своему шефу, – к вам – господин полковник Покровский.

      – Подождет, – небрежно бросил Мерзляев. – Я занят.

      – Я доложил, что заняты, а он буйствует. Как бы тюрьму не разнес!

      – Ничего, – усмехнулся Мерзляев. – У нас, слава Богу, тюрьмы крепкие. Не только полковников, генералов успокаивали. Ну, а вы, голубчик, – обратился он к несчастному хозяину лавки, – ступайте домой… Даю два дня, чтобы найти зачинщика…

      – Где ж я его найду? – побледнел хозяин лавки. – Это ж попугай. Он, может, уже в Африке…

      – Я не о попугае. Я о мужике, который его продал… А птички ваши покуда посидят у нас…

      Хозяин лавки печально встал с колен, поплелся к двери, обернулся:

      – Господин начальник, а ежели их кормить – они молчат.

      – Это что ж? Намек? – тихо спросил Мерзляев.

      Хозяин лавки понял, что усугубил свое