Хаозар. Татьяна Шуран

с уровнями реальности был швах, и меня почему-то постоянно заносило в какие-то совершенно не тронутые цивилизацией глубины. Нередко мне доводилось бывать на небесах значительно ниже нуля, что для большинства кэлюме скорее исключение, чем правило, а моя теперешняя спутница и вовсе была похожа на столичную барышню – что она тут же и подтвердила, охнув:

      – Я никогда ещё не видела пустых городов! Только слышала, что такие бывают!..

      Города на Бетельгейзе росли, как грибы, и хотя обитатели обжитой части об этом не подозревали, большинство из них пустовало. Географические карты метеоцентра, хоть и обновлялись почти непрерывно, всё же учитывали меньше половины поверхности звезды, хотя какое кому, в сущности, дело до небес, на которых нет никого или почти никого. Моя спутница подбежала к одному из домов и заглянула в пустую комнату через окно. На крыльце возле двери стояла бутылка свежего молока. Я знал по опыту, что все вещи настоящие, такие, как будто здесь правда кто-то есть. Возможно, звезда создавала пустые города для будущих детей, или детей, о которых мечтала.

      – Ужасно интересно! – воскликнула моя спутница, пощупав резную, нагретую солнцем раму. Я вздохнул. Мой интерес в настоящий момент сводился к тому, чтобы поставить куда-нибудь чемодан, а самому лечь спать.

      – Мы можем переночевать в каком-нибудь из этих домов, – сообщил я, машинально двигаясь за ней вдоль улицы, пока она разглядывала каждый дом, как музейный экспонат. Она оглянулась на меня, опалив багряными глазами, – похоже, такое будничное предложение в отношении первозданных окраинных пространств поразило её воображение.

      – А потом?.. – неуверенно спросила она. Я пожал плечами.

      – Потом появится, наверное, какой-нибудь монорельс. Надо же нам будет как-то отсюда выбираться. – Звезда обычно следила за тем, чтобы транспортная сеть была доступна всем желающим.

      – Так вот куда они пропадают!.. – она зачарованно обвела глазами небесный свод, словно ожидая, что прямо сейчас, просто потому, что мы об этом заговорили, оттуда вынырнет какой-нибудь комфортабельный поезд. Как бы не так.

      – Вы, наверное, из Ситы?

      – Да, а как вы догадались?.. – простодушно удивилась она, снова оглянувшись на меня через плечо. Я вздохнул.

      Между тем дома вдруг расступились, и улица оборвалась – похоже, материковая часть подошла к концу. Перед нами открылось небо – глубокое, безбрежное, оно восходило, слой за слоем, от густо-фиолетовых тонов на самом дне, до мягких синих, и лёгких сиреневых, и молочно-голубых, и почти прозрачных – всё выше и выше. Далеко внизу под нашим летающим островом, в почти неразличимой тьме слышался шум серебряных волн. Как я и думал, мы оказались довольно близко к ядру звезды. Моя спутница, казалось, не почувствовала близость океана – она застыла, поражённая открывшейся панорамой атмосферы.

      Я молча поставил чемодан на обочину, понимая, что у неподготовленного зрителя созерцание небесных красот непременно