Готический храм. Вероника Дмитриевна Ульянова

Но сейчас еще есть шанс, он рванул за Алиной на кухню. Алина перед кухонным столом, флакончик перед ней. Максим схватил флакон, заговорил тихо:

      – Я сделаю это сам, если ты правда этого хочешь. Но не ты.

      Алина долго смотрела на Максима, потом отвернулась от него, она сомневалась. Наконец она сказала:

      – Тогда не надо, ладно, пусть живет.

      В этот вечер Максим и дальше вел себя как лучший старший брат, он веселил сестру, смотрел с ней отрывки из ее любимых фильмов, показывал смешные видеоролики, рассказывал довольно душевно-интимные вещи о себе и расспрашивал о ней.

      Алина была счастлива, но это был всего один вечер, она знала. Следующую неделю Максима больше не было, зато приходил Капитан, и тогда Алина попросила достать яд его. Капитан не колебался ни секунды.

      ***

      Алина перед кухонным столиком. Она предложила отчиму сделать для него чай, раньше она часто так делала. Заварила, налила в чашку с чаем яд, размешала, вышла из кухни в коридор. Она протянула чашку Капитану, выходящему из туалета. Он усмехнувшись отказался, и Алина открыла дверь в комнату отчима.

      В этой комнате ничего не изменилось с тех пор, как Алина и Максим были маленькими. Здесь была спальня. Все статуэтки и подушечки в тех же местах, куда их поставила мама, но всё пыльное, грязное. Отчим валялся на кровати, уставился в телевизор, пил пиво, ел сухарики.

      Алина протянула ему чашку и села на стул в полутора метрах от кровати, сложила руки на груди и пристально смотрела на него. Он собрался сделать глоток, но помедлил. Его лицо приобрело осмысленность, он перевел взгляд с чашки на Алину:

      – Так ты считаешь, что твое удобство и эта квартира ценнее, чем моя жизнь?

      Алина чуть не упала со стула:

      – В смысле? Что за странный вопрос?

      – Ну раз ты пытаешься отравить меня, то, наверное, так считаешь. Думаешь, что ты достойнее жить, чем я?

      – О чем ты? Я не понимаю…

      – А иначе зачем тебе яд в этой чашке чая?

      Она вскочила. Он тоже, правда со стороны это выглядело медленно и коряво, подошел к двери и закрыл её на защелку, медленно вернулся и сел на кровать.

      – Как ты? – «узнал», не досказала Алина, слово комом встало в горле.

      – Ты уже давно не приносила мне чаю. Ну и еще я слышал разговор твой с этим ублюдком о яде несколько дней назад. Если ты не хочешь жить со мной, так может съедешь? Переезжай к брату, сними квартиру. Или это месть?

      – Ты бы не дал мне съехать, – процедила Алина.

      – Что за чушь. Можно многое напридумать, чтобы оправдать себя.

      – Нет, тебе нравится, что я рядом, потому что напоминаю тебе мать и нравится надо мной издеваться, потому что я не она. Да и почему я должна съезжать? Это и моя квартира тоже.

      – Так и не съезжай. Я то тут причем?

      – Как это причем? Ты воняешь, приводишь своих друзей, которые пристают ко мне, и это далеко не самое худшее.

      – Ну так пожалуйся брату. Я всё ждал, когда ты это сделаешь. Тогда я унялся бы. Я готов был, что рано или поздно это случится,