Как весть о том…. Леонид Советников

збранного «Спящий куст», подводившей обозначившиеся итоги, в одном из стихотворений метафорично разворачивается эта диалектика:

      Где замысел воли утрачен

      И свет не воздался сторицей,

      Кочует кораблик удачи

      По тёмным морям небылицей. <…>

      Заканчивается это стихотворение так: «…Но не затем ли И муки, чтоб к ним не вернуться, И сны, чтоб отыскивать земли?»

      Ложь – сложна, истина – проста, но не упрощённа. Эти стихи о самой простой, но не упрощённой, истине. Что есть главное в мире и как мы «в муках и снах» ищем сущее – во тьме, в песках забвения, в бесчисленных книжных страницах, тоже составляющих нашу жизнь, жизнь души. Как мыслим, куда ведёт нас клубочек самопознающегося слова.

      Скажете, какая новость… Но каждому приходится заново, по-своему нащупывать эту дорогу. Мы видим маяки нашего поэта, световые изваяния образов, плотные и одновременно хрупкие, как витражи. Тьма, клиньями и углами вторгающаяся в их области, порой размывает их границы. Нет ничего воздушнее, но и ничего крепче солнечного зайчика слова. Оно, как луч, не вяжется, потому что в него входит сила неба. В стихотворении «Хорив» прямо рассказывается о рождении таких «небесных слов»:

      Притих народ – от мала до велика,

      И патриарх, на посох как калика

      Припав, внимает грохоту камней —

      Небесных слов. <…>

      Или в другом стихотворении – «о золотом отблеске блаженства в небесах»:

      Взгляд покорён суровой простотой

      Земли, где даже спящий куст врачует

      Слепую душу, и слепая чует

      Блаженства в небе отблеск золотой.

      Что такое радуга, соединяющая небо и землю? – Мнемозина, богиня памяти, говоря по-русски – Памятина. Греческое: «мнедзети» – помнить. Думать, писать, обретать смыслы – значит строить память. Леонид Советников и рассказывает, как он строит эту страну в своих стихах.

      Память – это цветная тень души, как подметил в своём тюремном дневнике Вильгельм Кюхельбекер.

      Вот – скупым рисунком в стихотворении «Инок» перед нами появляется заснеженно-сирый уголок мира:

      В сумерках по хляби шёл, по полю,

      Поднял взор – и не нашёл колодца.

      Вдруг припомнил: не за труд и волю —

      За смиренье благодать даётся.

      Вот, решил от братьев удалиться,

      Да воды, больные, захотели.

      Гнал себя: позволил простудиться,

      Проще быть внимательным – в метели.

      Стал. Молился молча, неторопко,

      Пред Всевышним наша доля – смердья.

      И сквозь вьюгу проступила тропка —

      Нет греха, что больше милосердья! <…>

      Как в сказке, герой – слово автора – идёт наугад за живой водой смысла и находит её. Это – притча в стихотворной форме.

      Пожалуй, такое, приточное, слово в разной степени проявления свойственно многим стихотворениям Леонида Советникова. «Вдруг сорвётся, как яблоко, слово, Жизни тяжесть снимая с души…» – Так, например, афористично отмечена эта особенность в стихах, посвященных памяти поэта Константина Васильева. Советников не столько философствует, сколько стремится проникнуть во внутреннее содержание предметов, отделить свет от тьмы в нашей жизни, где никогда не бывает полностью ни света, ни тьмы, а всегда какая-то их смесь, полумрак.

      Стихи Леонида Советникова требуют вдумчивого, неторопливого чтения. Обогащенные смысловой метафоричностью образов, вошедших в историю мировой культуры, в т. числе и из Ветхого и Нового Завета, они становятся многослойными и культурологичными напластованиями видений и смыслов. Манера его ближе к той ветви русской лирики, которую декларировал Степан Шевырёв в своём «Тяжёлом поэте».

      Несчастье – заставляет задумываться, учит мыслить. Кому эта истина ближе, пусть вспомнит слова апостола Павла о «жале, данном в плоть». Леонид Советников получил тяжёлую травму в молодые годы. (Сужу о его судьбе по личному опыту, попав в схожую ситуацию уже на исходе жизни.) Удивительную ясность духа вынес он из этого испытания. Может, поэтому душа его стала осязать яркую радугу Памятины, соединяющей нас с небом и вечностью. Живое слово помогло ему восполнить жизнь.

Николай Смирнов

      Вербы

      Природа не любит ущерба.

      И вот не во льдах, а в тепле

      Застыли три веточки вербы,

      Тоскуя по доброй земле.

      Поверили, видно, бедняжки,

      Что полное счастье дано;

      Корнями блуждая в стекляшке,

      Мечтали попасть за окно.

      Где снег был глубок и печален,

      Земля для любви холодна,

      Сегодня так много проталин!

      И все без стеклянного дна.