Мир без конца. Кен Фоллетт

Гвенды опять появилась надежда. Значит, у Коробейника дурная репутация, раз констебль решил, что причиной беспорядков стал именно он. Сим вновь превратился в лизоблюда. Такие перемены, очевидно, давались ему безо всякого труда.

      – Простите, мастер констебль, но если человек заплатил условленную с продавцом сумму, ему нужно разрешить уйти из Кингсбриджа с неповрежденным товаром.

      – Разумеется, – вынужден был согласиться Джон. Судьба ярмарочного города зависела от того, насколько честно заключаются сделки. – Но что ты купил?

      – Эту девушку.

      – Вот как. – Джон задумался. – А кто ее продал?

      – Я, – отозвался Джоби, – ее отец.

      – А эта женщина с большим подбородком, – продолжал Сим, – угрожает, что не даст мне увести девушку.

      – Точно так, – подтвердила Медж. – Потому что я еще никогда не слышала, чтобы на кингсбриджском рынке продавали и покупали женщин, и никто такого не слыхивал.

      – С собственным ребенком можно делать все, что угодно, – воспрял духом Джоби и вопросительно оглядел толпу: – Кто-нибудь считает иначе?

      Гвенда знала, что возражать никто не станет. Кто-то обращался с детьми ласково, кто-то грубо, но все согласятся, что у отца абсолютная власть над дочерью. Девушка гневно взорвалась:

      – Вы бы не стояли здесь глухие и немые, если бы у вас был такой отец. Кого-нибудь из вас продавали родители? Скольких из вас в детстве заставляли воровать, когда у вас были маленькие ручки, способные пролезать в кошельки?

      Джоби с беспокойством посмотрел на дочь.

      – Она бредит, мастер констебль. Мои дети никогда не воровали.

      – Не важно, – отмахнулся тот. – А теперь все слушайте меня. Я все улажу. Не согласные с моим решением могут жаловаться в аббатство. Если кто-нибудь начнет драку или еще что-нибудь в этом роде, я арестую всех участников. Надеюсь, это ясно. – Констебль грозно осмотрелся. Никто не возражал, всем было интересно, что он решит. – Не вижу причины, по которой эту сделку можно признать незаконной, поэтому Симу Коробейнику дозволяется уйти вместе с девушкой.

      – Я же говорил… – начал Джоби.

      – Заткни свой проклятый рот, дурак, – перебил его Констебль. – Сим, убирайся, да побыстрее. Медж Ткачиха, если ты кого-нибудь ударишь, я посажу тебя в колодки и твой муж меня не остановит. И ты, пожалуйста, молчи, Керис Суконщица; можешь пожаловаться на меня отцу, если хочешь.

      Джон еще не закончил, а Сим уже дернул веревку. Гвенда потеряла равновесие, сделала шаг, чтобы не упасть, и пошла по улице, спотыкаясь, почти бегом. Краем глаза она видела, что рядом идет Керис. Затем Джон Констебль схватил дочь олдермена за руку, она развернулась, пытаясь освободиться, и скоро исчезла из поля зрения Гвенды.

      Сим быстро шел вниз по грязной главной улице, ослабляя время от времени веревку, чтобы приобретение не упало. Когда они приблизились к мосту, девушка пришла в отчаяние и дернулась назад, но Коробейник с силой рванул привязь, и Гвенда шлепнулась в грязь. Руки ее были связаны, она не могла их выставить и упала навзничь, ударившись грудью, лицо