Габриэль Конрой. Фрэнсис Брет Гарт

глазах Рамиреса замелькали искорки недоверия и ревности.

      – Для нашего дела более опасны женщины. Неужели ты не веришь мне, Виктор? – спросила она, ослепительно улыбнувшись.

      Он кинулся бы к ее ногам, но она остановила его, погрозив пальчиком и бросив лукавый взгляд на перегородку.

      – Значит, мы обо всем договорились. Счастливого пути! Одну минутку. Этот Гэбриель женат?

      – Нет.

      – До свидания.

      Смуглое, взволнованное лицо мексиканца мелькнуло в дверях, и он исчез. Вскоре из 92-го номера, по соседству с номером госпожи Деварджес, раздался резкий звонок.

      Грубиян коридорный постучался в дверь и вошел, став сразу очень почтительным. Относительно этого постояльца у него сомнений не было. В 92-м номере жил мистер Джек Гемлин, известный всему городу профессиональный игрок.

      – Какого дьявола я должен тебя ждать? – спросил Джек, свешиваясь с постели и хватаясь с угрожающим видом за колодку для снимания сапог.

      Коридорный пробормотал что-то в свое оправдание.

      – Подай горячей воды.

      Коридорный кинулся было выполнять приказ, но Джек остановил его, применив для этой цели краткое, но сильное выражение.

      – Сперва я жду тебя целую вечность, теперь ты норовишь улизнуть. Кто был сейчас в соседнем номере?

      – Не знаю, сэр.

      – Узнаешь и сообщишь.

      Он швырнул коридорному золотую монету, потом взбил подушку и отвернулся к стене. Коридорный медлил; Джек рывком повернулся к нему.

      – Еще торчишь? Какого дьявола?

      – Прошу прощения, сэр, вам что-нибудь известно об этой даме?

      – Нет, – сказал Джек, приподнимаясь на локте, – ничего не известно, но если я хоть раз еще увижу тебя под ее дверью, как это было пять минут назад, я… – И мистер Гемлин, понизив голос, пояснил собеседнику, что намерен насильственным путем лишить его некоторых жизненно важных частей организма. – Вон отсюда!

      После того, как дверь за коридорным захлопнулась, мистер Гемлин еще добрый час пролежал молча в постели. Потом поднялся и стал не спеша одеваться, напевая при этом (по своей всегдашней привычке) редким по красоте тенором, хорошо знакомым всем его близким друзьям. Напевшись вдоволь и завершив туалет, он достал миниатюрный револьвер с ручкой из слоновой кости и сунул его в жилетный карман по соседству с некоей любовной записочкой самого трагического содержания, потом увенчал свою красивую голову цилиндром, сдвинув его, быть может, несколько более набекрень, чем обычно, и вышел из номера. Он сильно хлопнул дверью, прежде чем повернуть ключ, перегородки задрожали от толчка, и дверь, ведшая в номер его очаровательной соседки, распахнулась. Машинально подняв голову, мистер Гемлин увидел, что дама стоит, прислонившись к шифоньерке, и прижимает к глазам платочек. Джек перестал петь и степенно спустился с лестницы. Коридорный, стоявший внизу, почтительно прикоснулся к шляпе.

      – Он нездешний, сэр.

      – Кто нездешний? – холодно вопросил мистер Гемлин.

      – Тот