Один на стене. История человека, который не боится смерти. Алекс Хоннольд

еще довольно жарко. Это, как правило, означает, что не будет много лазающих – на что я и надеялся. Так как стена смотрит на северо-запад, в сентябре она весь день находится в тени, поэтому я смогу подниматься, не сильно потея и не теряя драгоценную влагу. Потные руки и гладкая поверхность скалы – опасное сочетание независимо от того, как часто вы пользуетесь магнезией. Обезвоживание не только высасывает ваши силы, но и затуманивает мышление.

      Итак, 6 сентября я снова очутился у подножия скалы. Я взял с собой намного меньше вещей, чем когда был здесь два дня назад с Брэдом, поэтому подход к стене занял меньше времени. Всю дорогу я ощущал, как стена нависает надо мной. Я старался не думать об этом много. Было ясное и солнечное утро. Отдыхая у подножия стены, я чувствовал себя полностью отделенным от остальной части Долины, тонущей в солнечных лучах. Я надеялся, что вся стена будет полностью в моем распоряжении. На протяжении следующих нескольких часов я останусь один на стене, играя в игру с высокими ставками.

      Лезть фри-соло мимо людей, которые поднимаются с веревками, не доставляет мне особых хлопот – я делал это раньше, смог бы и на сей раз. Однако встреча с другими на стене, особенно если они начинают скептично комментировать восхождение без страховки, может вызвать неловкое состояние. Это может повлиять на абсолютную степень концентрации, которая нужна, чтобы справиться с большим фри-соло. Перед таким восхождением мне нужно действительно хорошо подготовиться психологически. Как только я отрываюсь от земли, я полностью сосредоточен на том, что делаю. Я собираюсь сделать это. Сейчас это самый важный момент в моей жизни. Это не то состояние, которым я могу поделиться со случайным встречным незнакомцем.

      Я был одет только в шорты и футболку с длинными рукавами. На ногах скальные туфли Miura, за спиной свисает мешочек для магнезии, но нет ни страховочной системы, ни единого карабина. В один карман я положил несколько энергетических батончиков – мой любимый перекус на мультипитчах, а также заполнил водой складную флягу литра на три и положил ее в другой карман. Она порядком оттягивала мои шорты, но я знал, что маршрут займет у меня несколько часов, и не хотел лезть самые сложные верхние питчи с пересохшим горлом. О том, чтобы взять рюкзак, не могло быть и речи. Отчасти из-за каминов (вертикальная трещина разной ширины, куда помещается все тело скалолаза. – Ред.) в середине маршрута (лезть через камин с рюкзаком практически невозможно), но в основном из-за того, что прохождение намечалось довольно тяжелое и я не хотел тащить на себе лишний вес.

      В конце концов мне больше ничего не оставалось делать, кроме как прекратить прокрастинировать и начать лезть. Я начал подниматься на первый питч.

* * *

      В течение многих лет йосемитские первопроходцы были для меня своего рода героями. Ребята из золотого века 1960-х – Ройал Роббинс, Уоррен Хардинг, Ивон Чуинард, Том Фрост, Чак Пратт – были исторически слишком далеки от меня, чтобы оценивать их вклад, хотя я и читал истории о незабываемых выходках этих парней. Стоун-мастеры («мастера камня» дословно; в более