Танцующая на волнах. Анна Данилова

ответы на все вопросы. С ним и легко, и сложно одновременно. Прекрасный любовник, изучивший ее тело до волоска, до зрачка, до крохотной родинки на груди…

      – Твой муж, вместо того чтобы забить тревогу и вызвать милицию, погрузил спальник с твоим трупом в багажник и повез в Питер… Как тебе?..

      – Откуда тебе знать, куда он его повез?

      – Я сам подсказал…

      – Семен… – Лена принялась зачем-то нервно массировать крепко забинтованную грудь. По щекам ее катились слезы. – В это невозможно поверить…

      – Ты сама все это придумала. Сама. Ты лишилась рассудка из-за страсти, теперь-то ты хотя бы осознаешь это? И все ради кого? Ни один мужчина не стоит этого…

      – Хватит об этом. Свое я уже получила. Ты мне скажи, все то, что ты рассказал мне о спальнике, о том, чем ты заменил… мое тело… Ты смеешься надо мной. Камни, одеяла… Семен, ты хочешь свести меня с ума…

      – Я же знал, что спальник будут укладывать в багажник, не на себе же его понесут, потому и сложил все это таким образом, чтобы тело приняло естественное полусогнутое положение, при котором оно могло бы поместиться в багажник. Все, даже твой муж, знают, что тело деревенеет…

      – Меня сейчас стошнит…

      – От такой каши ты только поправишься. Ешь, Леночка…

      – А если бы он раскрыл мешок, потянул за «молнию»?

      – Он увидел бы очертания головы, нечто, завернутое в шелковый платок. Посуди сама, разве он мог предположить, что вместо тебя в мешке окажутся камни?..

      – Семен, да прекрати же ты, я не могу этого слышать!..

      – Твой муж не захотел даже взглянуть на тебя. Ты больше не нужна ему, пойми же это наконец. Ты сделала свою работу, превратила это ничтожество в человека, а он вместо благодарности стал спать с твоей лучшей подругой…

      – Мужчину невозможно удержать, если его тянет к другой женщине. Вы все так устроены. А ты, Семен, разве не изменял своей жене, когда она была жива?

      – Я любил и Соню, и тебя. Мне трудно это объяснить, но это были разные чувства, хотя и одинаково сильные. С Соней я прожил много лет, она стала мне родным человеком, а ты… ты – совсем другое дело. Тебя я полюбил, когда ты была еще девочкой. Но я не мог жениться на тебе, мне надо было оставаться с Соней, она же тяжело болела, ты знаешь…

      – Ладно, Семен, не вспоминай. Я знаю, как тебе больно.

      – Я увезу тебя отсюда, у тебя будет другое имя, и никто не узнает о том, что ты жива.

      – Ты никогда не уедешь из Москвы, зачем обманываешь и запутываешь меня еще больше? К тому же ты знаешь, что держит меня здесь… Я не смогу без него…

      – Блажь! – взвился он. – Это блажь, это не любовь, это даже и не страсть. Ты не животное, Лена, ты не должна больше видеться с ним…

      – Я слишком дорого заплатила за право быть с ним, чтобы отказываться… А ты, Семен, не животное? Ты и сейчас смотришь на меня, всю забинтованную, и думаешь о том, как бы…

      – Да, ты права, – его рука скользнула ей под рубашку, – я только об этом и думаю. Весь мир крутится вокруг женщины, не я первый и не я последний. Да и еще раз да, ты права, когда тебя нет и я знаю, что ты с