Дина Дора и обратная сторона картины. В поисках Элис Пейтон. Rus Sham

видеть черты лица и спокойно срисовывать.

      – Не сгибай спину, сиди ровно, – приговаривала мисс Андерс, создавая из него изваяние, казалось, Генри застыл как камень – под взглядом Злюки все возможно.

      – Странный мальчик, – подметила Дина, обращаясь к Марте, – почему он такой грустный?

      – Хочешь, спроси у него после уроков, – предложила Марта, – если интересно!

      – Нет, спасибо! – воздержалась Дина.

      – Я шучу, – прошептала Марта. – Ты точно заметила, что в нем что-то не так! На все есть объяснения!

      – Ну, и какие же?

      – На уроке Злюки рассказать я не смогу, давай после уроков?

      – Хорошо! – согласилась Дина.

      А Генри Пейтон сидел на стуле перед доской словно статуя.

      – Рисуем портрет Генри. И не спешите – у вас достаточно времени! – объявила мисс Андерс.

      Генри и на самом деле производил странное впечатление на незнакомого человека. Именно таким и показался он Дине. Все признаки на лицо. Состояние у него усталое, как будто сутками таскал мешки с цементом, за исключением данного урока у Генри всегда опущена голова. Он похож на обиженного человека, только на что обижен, не понятно, по крайней мере Дине.

      Как оказалось, все ученики, кроме нее, знают о том, из-за чего Генри стал таким. Эту мысль навеяла Марта, когда обещала рассказать Дине об этом. А Генри все сидел как каменный под взглядом мисс Андерс, которая смотрела на него как на картину из-за своего стола, пока ученики рисуют.

      Генри Пейтон опечаленный парнишка, грустный, «потерянный», рассеянный, отрешенный от настоящего и приближенный к прошлому. Когда Дина смотрела на него и рисовала, она точно знала, что в жизни Генри, что-то произошло, как и в ее жизни. Дина очень чувствительна, она увидела в глазах мальчика его душу, которая опечалена, в которой нет покоя и смирения, с тем, что могло произойти. На взгляд Дины, произойти могло нечто очень плохое и ужасное, с чем нелегко смириться. Дина в догадках, в раздумьях с головой ушла в рисование портрета Генри.

      – О-о-о… Ненавижу рисовать, – шепотом высказала недовольство Марта.

      – Тут главное терпение, – посоветовала Дина в полголоса, – не все дается сразу.

      А Марта посмотрела на рисунок Дины, открыла рот от удивления, подняла брови, расширила глаза и ахнула от восторга.

      – Ты еще и художник? – полюбопытствовала Марта тихим голосом.

      – Любитель, – спокойно ответила Дина.

      А Марта одним глазом смотрела на мисс Андерс, которая наблюдала за каждым учеником, из-за слабого зрения иной раз прищуривала глаза и смотрела на дальние парты, чтобы разглядеть учеников, сидящих в конце рядов, пристально смотреть в очках она не всегда решалась, ведь их она использовала для чтения книг.

      – Ну и ну! «Любитель»! – любовалась Марта умением подруги. – Ты полна загадок, Дина! – посмеиваясь, сказала она.

      – Возможно, – хихикая, ответила Дина, ведь она скромничала, а талант был