Карты моста. Ася Михеева

и заколотил в дверь.

      Послышались старческие шаркающие шаги. Дверь приоткрылась, из-за неё пролился жёлтый свет, в свете нарисовалась худенькая фигурка в длинном платье. Нет, в мантии, подпоясанной домашним фартуком.

      – Петеан, живой, – продребезжал не своим голосом Грюнер.

      – Живой! – более бодро отозвался Рори, – и не разъелся ни на унцию, глиста в стакане.

      Старичок в фартуке совершенно не удивился, но очень растрогался. Немедля ввёл всех через узенький коридорчик в библиотеку (которая на вид была не меньше дворцовой), примерно указал направление, где искать университетские книги, а сам перестал улыбаться и заторопился куда-то обратно в коридор. Из приоткрытой двери я расслышал глухой женский стон.

      Петеана не было с минуту, вернулся он смурной, но, глядя на Грюнера и Рори, вновь нежно заулыбался.

      Когда Грюнер начал рассказывать о своей и рориной жизни, старичок благодушно его прервал, сообщив, что он-то всё знает, и за их жизнью поглядывал, и вообще. Рори обиженно уточнил, почему тот не давал о себе знать, старичок всё с тем же благодушием сообщил, что заклятие незамечаемости, под которым он жил сорок с лишним лет, всегда приравнивалось к гражданской казни… Тут он извинился, и снова убежал.

      – У него болеет кто-то? – осторожно спросил Грюнер.

      – Ну, спроси, – буркнул Рори.

      Старичок вернулся. Рори спросил.

      – Рори! – встрепенулся старичок, – а ведь… ведь вы же бывали… Как лечат людей, на которых не действует магия? У неё обе руки опухли… И красные пятна почти до плеч. И лихорадка. И… она уже не бредит, только стонет.

      – Петеан, осел ты старый! – взревели буквально в один голос наши старики, – что ж ты молчал?

      – Точно магия не действует? – уточнил Грюнер.

      – Никакая. Никогда. Семь лет её знаю – ни разу ничего.

      – Это ранение? Какая рана? – уточнил Грюнер.

      – Обе руки ей отрубили, – тихо ответил Петеан, – сегодня утром. Культи перевязали, конечно. Но кровь сочится, остановить я не могу.

      Ванг со свистом втянул воздух.

      Грюнер оглянулся.

      – А-а, сынок. Отлично. На втором причале северной стороны стоит Ашмианское судно, их привёл капитан Вурген прицепом. Они собирались ещё с неделю расторговываться. Беги туда сломя голову, приведи их корабельного доктора. Скажешь ему – ампутация, сепсис. Неси его хоть на руках с его чемоданчиком. Иначе девчонка умрёт к утру.

      – Что сказать? – уточнил Ванг.

      Грюнер медленно и раздельно повторил. Ванг кивнул и исчез в темноте – только звякнули подковки на сапогах.

      – Ты думаешь, есть надежда? – спросил Петеан.

      – Надежда, не более, – хмуро ответил Грюнер, – много времени прошло. Они что же, не знали, что девчонка невосприимчива?

      – Откуда мне знать, – тихо ответил Петеан.

      – В недетерминированных морях вообще магией не лечат, кто там долго жил, тех берёт тоже плохо… –