Последний кит. В северных водах. Ян Мак-Гвайр

я могу предложить вам трость для ходьбы, если хотите, – говорит он. – С рукояткой слоновой кости или китового уса, как пожелаете.

      Оставив предложение аптекаря без ответа, Самнер отталкивается от прилавка и принимается разглядывать помещение, словно у него вдруг образовалась масса свободного времени и он решительно не представляет, как его убить. Боковые стены ломятся от полок со всевозможными пузырьками, флаконами и баночками с жидкостями, мазями и порошками. За прилавком висит большое, пожелтевшее от времени зеркало, в котором отражается лысина аптекаря. С одной стороны зеркала виднеется сложная конструкция, составленная из множества квадратных деревянных выдвижных ящичков с латунными ручками, а с другой приделаны несколько полок, на которых в мелодраматических или воинственных позах красуются чучела животных. Вот сипуха[15] пожирает полевую мышь, рядом барсук воюет с хорьком, а чуть дальше длиннорукого гиббона душит подвязочная змея.

      – Это вы все сами сделали? – обращается к аптекарю с вопросом Самнер.

      Немного помедлив, тот кивает головой.

      – Я – лучший таксидермист[16] в городе, – говорит он. – Можете спросить кого угодно.

      – А какого самого большого зверя вам довелось набивать? Самого крупного, я имею в виду. Ну, признавайтесь.

      – Однажды я сделал чучело моржа, – напустив на себя небрежный вид, отзывается аптекарь. – Приходилось работать и с белыми медведями. Их привозят на кораблях из Гренландии.

      – Вы набивали чучело белого медведя? – переспрашивает Самнер.

      – Набивал.

      – Целого медведя, будь я проклят, – с улыбкой восклицает Самнер. – Хотел бы я на него взглянуть, честное слово.

      – Я сделал его так, что он стоял на задних лапах, – начинает распинаться перед ним лысый фармацевт, – а передними, с их жуткими когтями, он словно бы драл морозный воздух. Вот так, – он выставляет перед собой скрюченные руки с оранжевыми пальцами, а лицо его искажается в застывшей гримасе. – Я изготовил чучело для Фирбанка, богатенького урода, что живет в большом доме на Шарлотта-стрит. По-моему, оно до сих пор стоит у него в холле, рядом со стоячей вешалкой для шляп из китового зуба.

      – А вам не хотелось бы изготовить чучело настоящего кита? – спрашивает Самнер.

      Лысый аптекарь качает головой и смеется, настолько нелепой кажется ему сама мысль об этом.

      – Чучело кита изготовить нельзя, – поясняет он. – Не говоря уже о размерах, что делает это решительно невозможным, они слишком быстро разлагаются. Кроме того, кому и для чего в здравом уме может понадобиться чучело целого кита?

      Самнер кивает и вновь улыбается. Лысый аптекарь, явно представляя себе чучело кита наяву, коротко смеется.

      – Мне приходилось часто работать со щуками, – с гордостью сообщает он. – И с выдрами тоже. А однажды мне принесли утконоса.

      – Как вы отнесетесь к тому, если мы изменим названия? – интересуется Самнер. – На счете? Например, на настойку полыни. Или на хлористую ртуть, если хотите.

      – У

15

Сипуха – сова с необычной внешностью, хищная птица размером с галку.

16

Таксидермист – специалист по изготовлению чучел зверей и птиц.