Верные, безумные, виновные. Лиана Мориарти

и первое указание было восхитительно банальным, вроде: «Упражняйтесь! Постарайтесь обрести наилучшую физическую форму».

      Быть замужем за немузыкантом несет в себе некоторые проблемы. Музыкант догадался бы, что единственный способ помочь ей подготовиться к прослушиванию – это вывести девочек с утра на прогулку, чтобы у нее было время поиграть, перед тем как идти в гости к Эрике. Дело нехитрое, солдат.

      – Еще две минуты! – Сэм разглядывал ее. Небритый, в футболке и боксерах. – В сущности, тебе понадобится еще минута, ты не в такой уж хорошей форме.

      – Прекращаю, – сказала Клементина, переходя на трусцу.

      – Нет! Нельзя останавливаться. Когда увеличивается частота пульса, это как бы моделирует твое волнение при прослушивании. Как только пульс участился, можешь сразу начинать играть свои отрывки.

      – Что? Нет, я не собираюсь сейчас играть. – Ей требовалось время, чтобы тщательно подготовить отрывки. – Хочу еще кофе.

      – Беги, солдат, беги! – заорал Сэм.

      – О, ради бога, прошу тебя!

      Она продолжала бежать. Ей не повредит немного поупражняться. Хотя немалый вред уже ощущался.

      Цокая высокими каблуками материнских туфель, в гостиную вбежала Холли, их пятилетняя (если точно, пяти лет и девяти месяцев) дочь, одетая в пижамные штаны и старое, рваное платье принцессы. Положила руку на отставленное бедро, словно стояла на красной ковровой дорожке в ожидании восторгов публики.

      – Ух ты! Взгляните на Холли, – почтительно произнес Сэм. – Пока не ушиблась, сними эти туфли.

      – Зачем вы обе… бежите? – спросила Холли у сестры с матерью.

      Она согнула пальцы, изображая знак кавычек на слове «бежите». Недавно у нее появилась эта новая утонченная привычка, правда, она считала, что можно взять наугад любое слово и заключить его в кавычки. Чем больше слов, тем лучше.

      – Перестаньте. – Она нахмурилась.

      – Твой папа заставляет меня, – выдохнула Клементина.

      Руби вдруг наскучило бегать, и она плюхнулась на попку. Осторожно положила кусочек круассана на пол и принялась сосать большой палец, как курильщик сосет трубку.

      – Папа, не заставляй больше мамочку бегать! – потребовала Холли. – Она смешно дышит!

      – Я смешно дышу, – согласилась Клементина.

      – Превосходно, – сказал Сэм. – Сейчас она совсем задохнется. Девочки! Пойдем со мной! Нам надо сделать кое-что важное. Холли, я же сказал, сними туфли, пока не ушиблась!

      Он схватил Руби и зажал ее под мышкой, как футбольный мяч. Пока он бежал по коридору, она визжала от восторга. Холли, проигнорировав его указание по поводу туфель, цокала следом.

      – Продолжай бег, пока мы тебя не позовем! – прокричал Сэм из гостиной.

      Клементина, такая же непослушная, как Холли, теперь едва перебирала ногами.

      – Мы готовы! – позвал Сэм.

      Посмеиваясь и тяжело дыша, она вошла в гостиную и остановилась на пороге. Мебель была отодвинута в углы, в середине комнаты стоял одинокий стул, а перед ним – пюпитр для нот. К стулу была прислонена виолончель, шпиль