Ловушка памяти. Николай Зорин

в него сесть. Только, наверное, адрес я назвать была уже не в состоянии, вот меня здесь и выгрузили.

      Ну что ж, теперь я в состоянии назвать адрес. И идти в состоянии, и даже довольно длинные дистанции способна преодолевать.

      Что там светится?

      Ха! Еще какой-то бар!

      Не заглянуть ли на огонек? Оттуда и такси вызвать можно…

      Нет, на сегодня с меня хватит, надо ехать домой.

      Но в бар все же пойти придется – не к скамейке же в парке такси вызывать? Тем более совершенно не ясно, в каком парке эта скамейка.

      Парк. Ненавижу парки! В парках не гуляют мои дети – я не смогла их родить.

      А Марина вот взяла и родила. Зачала, выносила и родила. Преждевременного, слабенького, но все же.

      Сволочи! Как могли они так? Впрочем, Макса бог уже наказал, а Марину…

      Я убью ее. Вот просохну и убью.

      В бар, в бар! Что мне делать дома? Не поеду я домой, в баре останусь, если он – ночной бар. Мне нельзя останавливаться.

      Я опять поднялась, легко пошла по дорожке. В голове совсем просветлело, и, как следствие, сразу же мысли дурные зашевелились: убить, убить… И каблуки тоже выстукивают: убить, убить…

      Скорее в бар! Пока не поздно, в бар!

      Улица совершенно безлюдна, и машин почти нет – наверное, уже глубокая ночь. В какой же район меня занесло? Кажется, я здесь никогда не была. А впрочем, неважно. Бар под нелепым названием «Сью» открыт.

      Народу тут оказалось совсем немного. Я выбрала столик у окна, пристроила сумку на спинку стула – если положить на соседний, подумают, что он занят, что я не одна, и никто не подсядет. А я хочу, чтобы подсели, все равно кто: мужчина, женщина, гермафродит… Мне нужно сказать… рассказать… о том, что жила на свете одна женщина, и не было у нее детей, а ей так хотелось иметь ребеночка. И колдуньи, к сожалению, под рукой не случилось. Зато случились остроумно мыслящий муж и сестра-сволочь. Ребеночка они решили завести друг от друга.

      Официант подошел. Ему рассказать? Нет, с официантами у меня что-то контакта не получается – не чуткий народ, до чужих историй им нет никакого дела.

      – Сто граммов «Абсолюта».

      Контакта с ним не получится, пусть несет водку и валит прочь.

      – На закуску что будете брать?

      Хм, филе из внебрачного сына…

      – Апельсины у вас есть?

      – Вы хотите закусывать водку апельсином?

      – Да, хочу. Я все и всегда закусываю апельсином.

      – Ну… хорошо. Вам почистить?

      – Если не затруднит.

      Стоит, не уходит. Принял заказ, а все равно не уходит. Что ему надо? Нарывается на рассказ? Вряд ли, скорее всего думает, что я неплатежеспособна – вид, наверное, у меня еще тот, после шести-то дней загула.

      – Сколько с меня?

      – Двести семьдесят восемь.

      Получил деньги и тут же ретировался – значит, я угадала. Вот, у меня уже аналитические способности проявляться начали.

      Лучше бы они раньше проявились, когда я узнала, что Маришка беременна. И когда поняла, что Макс мне изменяет. Но тогда мне и в голову не пришло сопоставить – их друг с другом я никак не связывала.

      Водку