Смерть длиною в двадцать лет. Ариэль С. Уинтер

из них не улыбнулся.

      – В мое отсутствие Фурнье останется за главного и окажет всю помощь, какая вам потребуется. Хотя вам и помощь-то вряд ли нужна, вы же у нас человек опытный. – Начальник тюрьмы произнес эти слова с улыбкой, но в лице его сквозила недоброжелательность. – Вы вполне могли бы и сами привести на допрос заключенного.

      Он огляделся. Люди за письменными столами пытались сосредоточиться на своих бумажках, но явно чувствовали себя неуютно.

      – Нет, мне действительно нужно ехать. – Он глянул на наручные часы, потом на настенные. – Не надо было даже дожидаться вас. Фурнье, у вас же есть все, что нужно?

      – Да, господин директор.

      Начальник тюрьмы направился было в свой кабинет, но обернулся, когда дверь открылась и на пороге показался Летро.

      – О, инспектор Летро? – Он бросил недовольно-вопросительный взгляд на Фурнье. – Надеюсь, ничего ужасного?

      Летро, застигнутый этим вопросом врасплох, помедлил в дверях. Он посмотрел на Пеллетера, но лицо у того было непроницаемым.

      – Вот, пока жив еще, как говорит Реми.

      – Ну это как водится, – ответил начальник тюрьмы с усмешкой.

      Летро прошел в комнату и поздоровался со всеми присутствующими, включая Фурнье.

      Начальник тюрьмы, извинившись, удалился в свой кабинет.

      – Прошу вас, старший инспектор, следуйте за мной, – сказал Фурнье.

      Они вышли из административного помещения и направились по длинному узкому коридору. Фурнье держался с ледяной аккуратностью.

      – Как я понял, вы здесь уже бывали?

      – Да, это мой третий визит.

      – Начальник тюрьмы считает, что вы оказываете этому человеку слишком большое доверие и даете ему возможность почувствовать свою значимость. А наша работа как раз заключается в том, чтобы не дать этим людям почувствовать своей важности. Они же преступники.

      Пеллетер ничего не ответил. Достав из кармана свою наполовину выкуренную сигару, он вставил ее в рот, не прикуривая.

      – Несомненно, некоторые из них очень даже умны, и совершаемые ими преступления требуют большой смелости. Возможно, родись они в другое время, не были бы преступниками. Но сейчас они просто преступники. Их нужно наказывать, а не аплодировать им. А внушать им какие бы то ни было мысли о значительности их персоны и вовсе опасно.

      Они оказались перед дверью одной из комнат для свиданий, при необходимости служивших также и комнатами для допросов.

      – Так начальник тюрьмы говорит?

      – Нет, это я так говорю, – сказал Фурнье, и выражение лица его при этом ничуть не изменилось. Он отпер дверь ключом, прикрепленным к большой связке. – Подождите здесь.

      Пеллетер хотел спросить у Фурнье, знает ли тот, что совершил Мауссье, но передумал. Ведь заместитель начальника тюрьмы не видел собственными глазами тех замученных изувеченных детей. Человек, способный на такое, в любом случае испытывает чувство собственной исключительности.

      Пеллетер прошел в комнату. Дверь за ним захлопнулась с лязгом – его даже чуть передернуло