Другая женщина. Евгения Перова

никогда ничем не болевшей, вдруг начались какие-то странные блуждающие боли: то вдруг начинал ныть совершенно здоровый зуб, то стреляло в висок, то ломило локоть…

      Ей не приходило в голову поговорить с дочерью – что она может понимать, в четырнадцать-то лет?! А Катя догадывалась о многом – не зря же тогда сидела на соседней скамейке, откуда прекрасно слышала разговор матери с Людмилой. Она, конечно, переживала и тоже не знала, что делать. Поэтому внимательно присматривалась и прислушивалась к родителям, но ничего особенного не замечала, просто мама была непривычно тиха и молчалива. Но тем не менее в воздухе постепенно концентрировалось электричество, как перед грозой. И, как обычно бывает, гром грянул все-таки неожиданно.

      – Катюш, а мама что, не приходила? – спросил Дима. Было довольно поздно, и он удивился. – А вы поужинали? Антошка уроки сделал?

      Катя, не отрываясь от компьютера, покивала.

      – А ты не знаешь, что в последнее время происходит с мамой? Она здорова? Все в порядке? А то она что-то очень мрачная. И, по-моему, опять курит.

      Катя повернулась к отцу и вздохнула:

      – Да вроде здорова. Это другое. Пап, а вы с ней ни о чем таком не разговаривали?

      – О чем таком?

      – Знаешь, кое-что случилось! Только я не уверена, что могу с тобой это обсуждать…

      – Кать, раз начала, давай! Что за тайны мадридского двора?

      – Ты только не волнуйся! Понимаешь, когда мы были в Питере… В общем, в Царском Селе мы познакомились с одной женщиной, Людмилой. У нее дочка Настя…

      – И что?

      – Тебе это ни о чем не говорит?

      – А должно?

      – У нее фамилия – Артемьева! У Насти!

      – Ну, мало ли однофамильцев.

      – Пап, ты только не сердись, но мама, мне кажется, решила, что это твоя дочь…

      – Что?! Господи, да с какой стати она так решила?!

      – Она долго с той женщиной разговаривала! Я слышала краем уха. Но не сразу поняла, от чего мама так внезапно сорвалась: сидели, мирно беседовали, и вдруг – всё, уходим! А когда увидела, что фоток нет, меня осенило! Мама все фотографии с ними уничтожила, с Настей и Людмилой! Я не сразу заметила, она как-то втихаря это сделала, а фоток у меня очень много! Представляешь?! Влезла ко мне в компьютер и уничтожила!

      – Кать, это бред какой-то…

      – Я как Настю увидела, все думала, почему она кажется мне такой знакомой, а тут поняла: она на тебя похожа!

      – Что за чушь…

      – Папа, только ты не думай, я тебя не осуждаю совсем! Я на твоей стороне, правда!

      – Кать, ну что ты такое говоришь?!

      – Папа, я все понимаю! Я взрослая! Думаешь, я не знаю, как вы с мамой жили? Все же у меня на глазах!

      – А разве мы с ней плохо жили?!

      – Я тебя умоляю! Она же никогда тебя не ценила! Всегда… всегда относилась к тебе… снисходительно! Словно ты недотепа какой-то! А ты самый лучший! – В голосе у нее зазвенели слезы. – Я всегда так переживала! Эти шуточки ее дурацкие!