Девичья гора. Роман. Булат Диваев

проговорил тот же голос и ворота распахнулись.

      Увидев человека в армейском мундире, стоявшего перед их воротами, открывавший ворота мужичок испуганно стал вглядываться в его лицо, и признав императора с ужасом на лице бухнулся на колени.

      – Простите великодушно, Ваше императорское Величество! Не со зла я… – тихо приговаривал мужичок, не смея поднять голову.

      – Встань! – повелительно произнёс Александр Павлович. – И изволь доложить, кто таков?

      Мужичок проворно вскочил на ноги, надеясь на государево прощение.

      – Холоп, ваше Величество. Холоп полкового атамана Патронина – скороговоркой произнёс он и на миг задумавшись добавил, – И Ваш покорный слуга.

      – Хорошо! Тогда услужи государю российскому и сопроводи меня в дом, да доложи хозяевам о моем визите.

      – Ваше Величество, их благородие атаман государь-императора, встречать изволят. Вон там, возле церковки.

      – Так сам спроводи меня в дом, а кого-нибудь из дворовых направь известить хозяев о моём прибытии. – сказал император, улыбнувшись лишь краешком губ от того, что ему удалось ловко ускользнуть от попечения местных властителей. Он обрадовался случаю поговорить с людьми без посторонних глаз, открыто и непринуждённо.

*

      Атаман Патронин, гнавший французов под императорскими знаменами в Уфимском полку, живо вёл беседу с государем, красочно описывая местное житие.

      – А по весне, Ваше императорское Величество, река разливается так, что с крыльца можно рыбу удить, ей-богу. Да жаль, водица больно мутная по весне, рыба наживку не углядит. Благо, дом наш на возвышении стоит, а то при хорошем разливе-то можно и до матушки – Волги уплыть, как на баркасе, а там и до Дона недалече.

      – Неужель так близко вода подходит? До реки с версту будет, а то и больше – промолвил император, подойдя к окну.

      – Истинный крест, Ваше Величество! – атаман тоже подошёл к окну и встал рядом с государем. – Вон, видите колышки? Это мы отметку поставили, до куда в этом году вода дошла. А в прошлом году вода поближе стояла, шагов на двадцать к дому.

      – А скажи, атаман, что это народ у твоего дома собрался? – император кивнул в сторону толпы людей, собравшейся на улице.

      – Народ желает изъявить благодарность за оказанную честь нашему городу, Ваше Величество! Ваш приезд знаменует новую веху в нашей жизни. Никогда ещё монаршья поступь не содрогала наши улицы. Окажите милость, Ваше Величество, подайте знаки Вашего внимания народу уфимскому.

      – А выйдем-ка к народу, атаман. Что ж я как затворник буду ручкой из-за окна махать. Извольте, сударь, сопроводить меня во двор.

      – Ваше Величество, балкон! – торопливо произнёс градоначальник, – Вам с него удобней будет разговор вести. И весь народ, собравшийся лицезреть, Вас, Ваше Величество, будет иметь тому возможность.

      Идём, атаман, на балкон – приняв предложение градоначальника, произнёс Государь и решительно