Тень ягуара. Дмитрий Митюшин

слишком.

      Вернувшись в дом, чмокнул супругу в макушку и поднялся на второй этаж.

      В кабинете прохладно, окно нараспашку. Григорий Алексеевич подошёл к тяжёлому чёрному столу и включил лампу. Современные светильники не нравятся. Другое дело – старая добрая настольная лампа. Мягкий тёплый свет озарил кабинет.

      Помощник по общим вопросам, значит. Помощников у президента «Солидарности» немало. По общим вопросам. Если Сергей описал правильно, под описание подходит один. Хоть зрительная память у сына неплохая, но ведь он не разведчик. Дело гнилое, ясно сразу. Концерн продолжает торговать наркотой и оружием. Когда Григорий Алексеевич и другие бывшие сотрудники спецслужб, не только ГРУ, создавали концерн, он понимал – кроме торговли кофе, нефтью, драгметаллами, фирма станет заниматься незаконным бизнесом. Тогда по-другому быть не могло. Оружие и наркота всегда приносили большие бабки. А теперь в это дерьмо вляпали сына. Или Серёжка вляпался случайно? Нет. Таких совпадений не бывает.

      И судя по всему, мешки пометили уже здесь. В России. Может, даже в Москве. На таможне сразу бы обратили внимание на странную маркировку. Хотя если товар шёл через их канал…

      Григорий Алексеевич бросил взгляд на стену с антикварными часами. Двадцать минут двенадцатого. В Бразилии сейчас начало шестого вечера. Включил ноутбук. Тот пискнул, загружая операционку. Исаев щёлкнул по синей пиктограмме с белой буквой «S». Программа затребовала пароль. Пальцы быстро пробежали по клавишам. Скайп выдал приветствие. Да ла Косты в сети нет. Жаль, придётся звонить по телефону, а ему нужно видеть глаза бразильца.

      Взял трубку и набрал личный номер хозяина «Трейгиш Корпорэйшн».

      – Алло, – раздался хриплый голос.

      – Доброго дня, Жуанзиту! – Григорий Алексеевич придал голосу весёлость. – Исаев беспокоит.

      – А-а-а, – обрадовался да ла Коста, – Грегориу, дорогой друг! Добрый день! – и уже по-португальски продолжил, – или у вас вечер?

      – Ночь, – хмыкнул Исаев, переходя на португальский.

      – Как Катарина?

      – Прекрасно, Жуанзиту, прекрасно!

      – Она у тебя всегда была красавицей.

      – О да! Как Лили, мальчики, Лаурита?

      – Прекрасно, всё прекрасно, дорогой! – да ла Коста засмеялся. – Вот только Мигел меня расстроил. Не хочет участвовать в семейном бизнесе, – на том конце провода послышался вздох.

      – Сочувствую, Жуан.

      Григорий Алексеевич решил не откладывать дело в долгий ящик. Формальности соблюдены, о семье поговорили, теперь о делах.

      – Кстати о бизнесе. Я полагал, в «Альфу» ты поставляешь только кофе.

      – Конечно, дорогой! – показалось, да ла Коста едва заметно напрягся. – Только кофе. Всё согласно контракту. А что случилось?

      – В последней партии два мешка с неизвестным белым порошком. Не догадываешься, что это?

      В трубке воцарилось молчание. Спустя секунд десять раздался озабоченный голос бразильца:

      – Ты меня озадачил, Грегу. Кто обнаружил?

      – Мой сын.

      – Сержиу?

      – Другого