Шпаргалка для грабителей. Валерий Гусев

загорелись глаза.

      – Настоящие?

      – А то! Гостиницу эту еще когда купец состроил! Дочка у него была, красавица. Румяная, коса до пояса. Сгубил он ее.

      – Зачем?

      – Полюбила. Ихнего дворника и полюбила. Герасим его звали.

      – Который Муму утопил?

      – Никого он не топил! – Митревна рассердилась. – Вовсе наоборот – красавец был, усы...

      – До пояса? – догадался Алешка.

      – Сам ты до пояса! Нормальные усы – до плеч... Отец-то как узнал про ихнюю любовь, так сразу велел Герасима в подвале выпороть и в деревню его отправить. А дочка повесилась, в гостинице. Или утопилась, в Липовке. Или отравилась, в гимназии. Но, видать, неловко у нее это все вышло. До сих пор по ночам в подвале бродит, все Герку зовет, жалобно так, будто крыса пищит. Так что туда ты не ходи.

      Лучше бы она этого не говорила. Я понял, что не будет у меня спокойного отдыха. Будет рыбалка в Управлении, охота на сеновале, пробежка за привидениями...

      – А Максимыч? – спросил Алешка. – Тоже привидение?

      – Ага! В сто пудов весом. Он колдун. Но добрый...

      Про стопудового колдуна Максимыча мы не дослушали. На горизонте появилась разъяренная ведьма Михална. Одной рукой она размахивала палкой, а другой волокла за собой сумку на колесиках.

      Наша Митревна махом сгребла липовый цвет в сумку и... исчезла. Будто ее и не было.

      – На помеле улетела, – проворчал Алешка. – Тут, Дим, этих ведьм и колдунов – завались.

      Вот это было сказано радостно. С предвкушением... А мне это надо?

      Глава II

      Мишки на отдыхе

       Мы немного постояли, слегка ошалевшие, прислушиваясь к затихающим задорным крикам и стуку колесиков сумки по булыжнику Б. Липовой.

      – Во! – удовлетворенно произнес Алешка. – Мы опять в центре событий. Две ведьмы подрались.

      Не больно-то я знаю, что такое ведьмы, не общался, но уверен: когда они дерутся, помелами там или ступами, лучше в это время держаться от них подальше.

      – Пошли, – сказал я Алешке, имея в виду удалиться от места схватки.

      – Ага! – он явно обрадовался, неправильно меня поняв. – Пошли, посмотрим, как они будут сражаться на мосту.

      Я молча сунул ему под нос фигу и потащил за рукав в другую сторону, к церкви.

      Церковь, я уже говорил, была очень красивая. А сейчас особенно, она вся светилась в лучах заходящего солнца. Широкие двери ее были распахнуты; доносилось тихое пение и мерцали в глубине огоньки лампадок и свечей.

      Заходить в церковь мы не стали: Алешка был еще атеистом, а я еще не определился. Мы просто побродили вокруг, полюбовались. Колокольни здесь не было. Вместо нее стояло в сторонке сооружение в виде здоровенной трапеции: два столба, а наверху мощная перекладина в виде бруса. И на этом брусе висели в ряд, по размеру, колокола с церковнославянскими надписями на «юбках». Из-под «юбок» свисали веревки, концы их были замотаны вокруг еще одной перекладины, нижней и потоньше. Наверное, чтобы не болтались от ветра.

      Алешка тут же начал разматывать веревку самого большого колокола.

      –