Название | Житие Углицких. Литературное расследование обстоятельств и судьбы угличского этапа 1592-93 гг. |
---|---|
Автор произведения | Андрей Клавдиевич Углицких |
Жанр | Историческая литература |
Серия | |
Издательство | Историческая литература |
Год выпуска | 0 |
isbn | 9785448387999 |
Углич, Угол, Волга… Церковь царевича Димитрия «на Крови»
О том, что все Углицких имеют отношение к угличским событиям 1591 года я впервые услышал еще в далеком детстве. От отца, братьев его и сестер, от иных вишерских родственников, гостивших у нас в Перми. Рассказывалось одно и то же наше, фамильное, семейное предание, что давным давно жил, де, царь Федор, что убили в городе Угличе младшего братика его – царевича – мальчика, по имени Дмитрий (Митрий, Димитрий). Что разгневанные угличане самосудно казнили убийц. Что горожан тех оклеветали, перед царем Федором, который и повелел в наказание сослать их за Уральский камень. Что после отбытия немилости ссыльные остались на Урале, на Вишере, основав поселение свое, названное ими в честь царя Федора – деревней Федорцовой, из которой все мы, Углицких, и происходим. Обычно рассказ завершался демонстрацией паспорта очередного рассказчика, в котором в графе «Место рождения» значилось одно и то же: «село Федорцово, Красновишерского района Пермской области».
«Карнаухий» колокол в Церкви Димитрия «на крови»
Впрочем, кажется, первым «сказку» эту услышал я от Ивана Харитоныча (думаю, что даже раньше, чем от отца). Мой двоюродный дед по отцу был невысоким, худеньким, со словно бы высеченным из грубой, скальной породы лицом, многократно пересеченным, изрезанным глубокими оврагами морщин. Этот вишерский старожил любил по вечерам, примостившись на скамеечке или присев на корточки возле дышащей жаром печки, на чугунной дверце которой ближе к полуночи всегда начинала рельефно проступать, малиново светясь, пятиконечная звезда с надписью под оной: «Молотов, 1952», курить и рассказывать… Метались, как сейчас помню, тогда по стенам кухоньки нашей, обклеенной газетной желтью, красноватые отблески, всполохи огня, играли, куражились над лицом Харитоныча, еще больше возвышая острые, далеко выступающие дуги скул и оттеняя пропасти глазниц, особенно, когда смеялся он… В такие мгновенья Харитонович становился неуловимо похожим на щуку или вишерского хариуса.
В конце шестидесятых был я в гостях на Вишере у бабушки своей, Татьяны Яковлевны. Ни раз и ни два в ходе того визита в город Красновишерск возникало у меня ощущение, что фамилию мою носит едва ли не каждый десятый горожанин!
Единственное, кстати, чего я, слушая побаски Харитоновича и других вишерских гостей, никак не мог взять в толк – почему же село отцовское названо было в честь царя Федора? Ведь это же он обрек предков моих на такие мучения! За что же ему честь такая оказана? С каких