Всего один день. Лишь одна ночь (сборник). Гейл Форман

заскучал по дому. По лодкам, каналам и другой воде. И на миг я представляю себе, каково это – уехать на два года, тем не менее Уиллем отложил возвращение еще на день. Он сделал это. Ради меня.

      Поднялся ветер и принялся раскачивать стоявшие у причала лодки и баржи. Я смотрю на Уиллема; от печали морщинки на его лице стали глубже. Я оглядываюсь на лодки.

      – Вообще-то мне не все равно, – лезу в сумку за кошельком, за лежащей там стодолларовой бумажкой. Размахивая ею в воздухе, я кричу:

      – Я хочу прокатиться по каналу. И готова заплатить!

      Уиллем резко поворачивается ко мне.

      – Лулу, что ты делаешь?

      Но я отхожу от него.

      – Есть желающие прокатить нас по каналу? – кричу я. – У меня тут старая добрая американская зелень.

      На барже с синим тентом показывается рябой мужчина с острыми чертами лица и редкой эспаньолкой.

      – Сколько зелени? – спрашивает он с сильным французским акцентом.

      – Все!

      Он берет сотню и пристально рассматривает. Потом нюхает.

      Пахнет, наверное, по-настоящему, так как он отвечает:

      – Если пассажиры не против, я отвезу вас вниз по каналу до Арсенала, это рядом с Бастилией. Там мы встаем на ночь, – он показывает на заднюю часть лодки, где за маленьким столиком сидят четыре человека и играют в бридж или что-то типа того, и обращается к одному из них.

      – Да, капитан Джек, – отвечает тот. Ему лет шестьдесят. Уже седой, а лицо раскраснелось от солнца.

      – Тут к нам попутчики хотят присоединиться.

      – А в покер они играют? – интересуется одна из женщин.

      Я играла на мелочь в семикарточный стад с дедушкой, пока он был жив. Он говорил, что я прекрасно блефую.

      – Да неважно. Она уже все деньги мне отдала, – отвечает капитан Джек.

      – Сколько он с вас взял? – спрашивает один из мужчин.

      – Я дала сотню долларов, – говорю я.

      – Куда?

      – По каналам.

      – Вот поэтому мы и зовем его капитаном Джеком. Он пират.

      – Нет. Это потому, что меня зовут Жак и я ваш капитан.

      – Но целую сотню, Жак? – говорит женщина с длинной седой косой и поразительными голубыми глазами. – Это многовато даже для тебя.

      – Она сама предложила, – Жак пожимает плечами. – К тому же чем больше денег, тем больше я проиграю вам в карты.

      – Да, хороший аргумент, – соглашается она.

      – Мы не сейчас отплываем? – интересуюсь я.

      – Скоро.

      – Когда именно? – Уже больше четырех. День стремительно идет к концу.

      – Такие вещи нельзя торопить, – он взмахивает рукой. – Время – оно как вода. Жидкое.

      Мне оно жидким не кажется. Наоборот, для меня оно настоящее, живое и твердое, как камень.

      – Он хотел сказать, – говорит мужчина с хвостиком, – что до Арсенала плыть прилично, а мы как раз только что собирались открыть бутылочку бордо. Капитан Джек, давай пошевеливайся. За сотню вино можно отложить и на потом.

      – А мы продолжим распивать этот