Утоли мои печали. Алюшина Татьяна

этим делам! Это мимо! Ты что?

      – Какой ребенок?! – рассмеялась от всей души бабуля. – Это она ребенком была, когда ты ей жениться обещал, а это ж когда случилось? Двадцать лет прошло! Ей уж нынче двадцать пять исполнилось. А ты – ребенок!

      – Офигеть! – ошарашенно заметил Григорий, обнял Глафиру Сергеевну двумя руками и, положив голову ей на плечо, вздохнул печально: – Ба, по ходу, это не она малолетка, а выходит, что я уже старый козлище, – и повторил ошарашенно: – Двадцать лет! Трындец!

      – Ты не старый, – посмеиваясь с нежностью, сказала Глафира Сергеевна, погладив его по голове. – Старая у нас здесь я – одна за всех. А ты мужчина, вошедший в самую лучшую пору. Молодые дурковатые. Жениться тебе надо, Гришенька, – вздохнула она, продолжая его поглаживать. – Да за женщиной хорошей и надежной жить, в счастье и радости. Тогда и мотаться по свету перестанешь, непонятно от чего бегая, – помолчала и вдруг засмеялась тихонько: – А помнишь, как ты ей предложение-то сделал?

      – Ну, еще бы! – засмеялся с ней Григорий. – Такое разве забудешь! Это ж легенда семьи! Эпос!

      Июль в тот год был не яростно жарящий, а переменный, как ветреная женщина – то неделю жара несусветная палит, то резкое похолодание и даже дождик зарядит надолго с осенним намеком, то снова жара. Неизвестно как кому, а природе подмосковной эти перепады были явно в удовольствие и на пользу. Вместо вечно желто-сухой жесткой стерни, во что обычно в это время превращались луга, просторы ярко зеленели сочной травой, окрасившись чуть ли не как в мае.

      Гриша с родителями ехал в «родовое гнездо» на отцовском стареньком «опельке», купленном в прошлом году у знакомого, гонявшего машины из Европы и продавшего его с очень большой уступкой по той причине, что эту машину пытались у них «отжать» в Польше дорожные бандиты, погоня была жесткой, и движок нехило так побили. Но Павел Петрович, посмотрев машину, предложил посмотреть ее и сыну и поинтересовался его мнением со всем уважением и вниманием:

      – Ну, что думаешь, Гриш, брать? Сделаем?

      – Да сделаем, бать, не вопрос, – вытирая руки ветошью, солидно уверил семнадцатилетний Григорий отца. – Сам же видишь.

      Еще бы не сделать! Они с отцом из мусора болид скоростной сделать могут вполне реально! Ну, не болид – ладно, – но приличную машину точно, хобби у них одно на двоих. А если еще и дед подключится, коли время найдет в своем плотном рабочем графике, то тогда и вообще ракету намайстрячат, за милую душу.

      Так что взяли и за пару месяцев из побитой и покоцанной машины сотворили агрегат с усиленным движком и вполне скоростными характеристиками. Да и кузов укрепили и модернизировали, улучшив салон.

      Вот и ехали в удовольствие, с ветерком, открыв все окна, пружиня усиленными рессорами на ухабах, как в лодке во время легкой качки на море.

      Красота!!

      Видать все окрест, простор… И, уже подъезжая к поселку, узрели поразительное действие, особо яркое на фоне зеленеющей не по времени травы.

      Одна-единственная на весь поселок и известная всем коза Кристина, принадлежащая