А жизнь так коротка. Джеймс Хедли Чейз

они молчали. Уингейт похрапывал, сидя на стуле. Гарри не отрывал глаз от Клер. Он мучительно думал, как изменить эту нелепую ситуацию. Абсурд сидеть молча рядом с такой красивой девушкой.

      – Вам не надоело смотреть на меня? – спросила вдруг Клер.

      Гарри улыбнулся.

      – Извините, но на вас стоит смотреть… Во всяком случае, мне нечего больше делать.

      – Ну, вот еще, – пробурчала она возмущенно и отвернулась.

      Испытывая внезапное вдохновение, Гарри начал цитировать вполголоса, как бы для себя:

      – Величественная, как ночь, она идет под звездами…

      Она не шевельнулась, но он почувствовал, что она с трудом удерживается от смеха.

      – Я вас наверняка больше не увижу, – сказал он. – Поэтому позвольте вам сказать, что я еще никогда не встречал такой красивой девушки, как вы.

      Она уставилась на него.

      – Вы совсем сошли с ума и к тому же удивительно пошлы. Но тем не менее… – она уже глядела на него заинтересованно.

      – Только потому, что вы мне кажетесь красивой.

      – Это правда?

      Она посмотрела на него внимательнее. Он относился к той категории мужчин, с которыми она обычно не встречалась. Молодой парень, без денег, но с приятной улыбкой, в глазах которого не было того пошлого огонька, который она всегда замечала у остальных, с кем виделась в первый раз. Больше всего ей понравились его глаза, чистая кожа и белые зубы. Она невольно поймала себя на том, что ее враждебность исчезает, и подумала: а ведь он не так уж и плох.

      – Как вас зовут?

      – Гарри Рикк. А вас?

      Она нахмурилась.

      – Это вас не касается, но… в конце концов… Меня зовут Клер Доллан.

      – Клер? Я когда-то изучал значение имен. Вы знаете, Клер по-латински означает вспышку, молнию, славу.

      – Вы мне морочите голову?

      – Нет. Я вполне серьезно. Эта книга до сих пор у меня. Если хотите, я вам покажу.

      – Меня это не интересует, – сказала она и снова замолчала.

      – Вы часто приходите сюда? – спросил наконец Гарри.

      – Нет, не часто.

      Не исключено, подумал Гарри, она здесь не была с последнего налета во время войны. Поэтому он тотчас сообщил, что, прежде чем стать солдатом, он был начальником бомбоубежища в ста метрах отсюда; вот почему он привык к этому бару.

      – Это очень приятный бар, – докончил он. – А вы что делали во время войны?

      – Ничего, – она пожала плечами, вспоминая поездки в такси с американскими офицерами и схватки с применением дзюдо в тех же такси.

      – Женщины не могут делать ничего значительного во время войны, – добавила она с улыбкой. – К тому же я была слишком молода.

      Гарри знал женщин, которые сделали намного больше, чем он, и при этом были ничуть не старше Клер. Он вспомнил одну – ее забросили во Францию, там она попалась, и в гестапо ее расстреляли. Разумеется, трудно вообразить, чтобы такая девушка, как Клер, занималась бомбоубежищами, командовала женскими подразделениями или работала на заводе.

      Внезапное пробуждение Уингейта нарушило их уединение. Толстяк немного протрезвел