Дело Дантона. Сценическая хроника.. Станислава Пшибышевская

Шпик пытается протиснуться за Сюзон.

      ИНТЕЛЛЕКТУАЛ. Ну уж нет! Надо было стоять тут с самого начала!

      ПЕЧАТНИК (вытаскивает его за руку к нескрываемой радости Сюзон). Давай в самый хвост!

      Шпик предпринимает еще несколько попыток, но тщетно, и в итоге встает в конец, где его едва видно; через некоторое время исчезает.

      БЛОНДИН. Ну наконец-то! Однако мы все же чересчур беспечны!

      Внезапно раздается колокольный звон. Наступает молчание.

      ИНТЕЛЛЕКТУАЛ. Что это значит? В такой час…

      МАДЛЕН (сдавленно вскрикивает). Бьют тревогу!

      БЛОНДИН. Доброй ночи. У нас восстание.

      Оцепеневших было людей охватывает все большее смятение.

……

      СЮЗОН (с нажимом). Я так и знала – сегодня что-то случится!

      ЖЕНЩИНА A (кричит). Живо, домой!

……

      Замешательство. Никто не хочет оставлять своего места первым – тревога может оказаться ложной, и они лишатся хлеба. Crescendo accelerando molto[6].

……

      МУЖЧИНА A. А как же хлеб?

      ЖЕНЩИНА B. Будет новая резня! Как в сентябре!

      ЖЕНЩИНА C. Теперь это банды Венсана! Будет еще хуже!

……

      Крики сливаются в хаос.

      КРИКИ. Скорей! – По домам! – Вернемся! – Ставни и ворота! – Бежим! – Резня!! – А хлеб?! – Нас растопчут! – Мне нужен хлеб! – С места не двинусь! – Пусть режут, мне нужен хлеб!!

      Звон смолкает; от напряжения все затаили дыхание, потом вздохи облегчения и взрыв нервного веселья.

      КАМЕНЩИК (женщинам в конце очереди). Идиотки!

      Женщины весело переругиваются.

      СЮЗОН (со вздохом). Жалко!

      ИНВАЛИД. Это новая реквизиция колоколов. Отбирают, вот и пробуют. На сей раз, говорят, будут брать и с Нотр-Дама.

      ДАМА. Реквизиции, рекрутчина, холод, голод – и наши сыновья гибнут сотнями что ни день. Неужели эта война никогда не кончится?

      БЛОНДИН. А вы спросите Комитет спасения, отчего они не хотят заключать мир!

      ИНТЕЛЛЕКТУАЛ. Хороши бы мы были, если б заключили мир на условиях, продиктованных врагом!

      СТУДЕНТ (запальчиво). По-вашему, Комитет ведет войну из спортивного интереса? Или за какой-то там клочок земли, как короли?!

      ФРАНТ. Какая разница. Раньше революция была куда как веселее. А теперь стала скучной и унылой.

      Печатник, Студент и Часовщик негромко негодуют.

      ИНВАЛИД. И то правда! В девяносто втором повеселей было! Десятого августа… Хотите верьте, хотите нет, но того единственного часа на площади Каррузель, когда мне перебили лапу, я не променял бы и на сотню здоровых рук. Война на улицах – это… это сущий рай.

      Смех и негодование.

      ИНТЕЛЛЕКТУАЛ (дружелюбно). А за кого сражаться и за что – это уж вас не волнует, да?

      ИНВАЛИД. Еще как волнует! Думаете, так уж весело драться из-под офицерского хлыста ради какой-нибудь семейной распри между королями, для которых мы товар подешевле лошадей? Ну уж нет, господин! Это совсем не то же самое, что по доброй воле строить и разрушать баррикады, сражаясь за Права Человека!

      ЧАСОВЩИК.

6

Нарастая, в очень ускоренном темпе (ит.).