Адамово Яблоко. Ольга Погодина-Кузьмина

и внутренности расплескивались в воздухе красивыми алыми брызгами.

      После судорог агонии отчим еще минуты две лежал рядом, восстанавливая дыхание. Потом он встал и ушел. Игорь перевернулся на спину и, одной рукой вытирая текущие по лицу слезы, другой начал ласкать себя, пытаясь представить прикосновения Георгия Максимовича, мысленно отрывая и комкая страницу памяти, хранящую образ дяди Вити.

      Потом Игорь хотел подняться и принять душ, но усталость пересилила брезгливость, и, натянув на голову одеяло, он уснул.

      Утром, когда отчим уехал в гараж за машиной, а тетка ушла за хлебом, перед этим сунув Игорю спасенный из ведра пакет с дизайнерским костюмом, Игорь смог позвонить Денису. Тот ждал звонка.

      – Слышь, чего было! Комаров с Ренатом так обделались, даже приятно посмотреть…

      Захлебываясь от избытка злорадных чувств, Денис рассказал, как Боря с Ренатом и еще двое «стареньких» пожаловались на Игоря и потребовали его наказания. Но Василий собрал всех и объявил, что Комаров уволен, а Ренат и другие доносчики оштрафованы на половину зарплаты. Про костюм не вспомнили, но кто-то из девчонок видел, как Игорь уехал с Марковым, и теперь все обсуждают эту тему.

      – Кстати, вот интересно, – проговорил Денис задумчиво, – эти штрафы, на которые Василий нас опускает, куда они идут? Прикинь, он же никому не отчитывается – взял, и двести зеленых на кармане. – Денис никак не мог побороть провинциальный говор, и теперь у него получалось смешно – «узял». Он как-то признался, что решил дружить с Игорем, чтобы перенимать правильную речь.

      – Ты говорил, у тебя сосед съезжает из квартиры? – спросил Игорь, который еще с вечера обдумывал свое нерадостное будущее. – Пока не нашел никого? У меня с теткой траблы. Можно, поживу у тебя дней пять?

      – А чего тебе Измайлов квартиру не снимет? – поинтересовался Денис. – Нет, ты живи, без вопросов. Но мне надо хозяев предупредить.

      – Я заплачу половину за месяц, – предложил Игорь и, расслышав, как кто-то открывает входную дверь, поторопился попрощаться. – Извини, мне тут надо идти. Ты будешь дома вечером? Тогда я приеду.

      Дядя Витя позвал из коридора:

      – Возьми пакеты. Мясо – в холодильник. Не в морозилку только, вниз. И включи мне свет в ванной…

      Руки у него были испачканы машинным маслом, рукава засучены выше локтей.

      – Аккумулятор ставил, изгадился. Готов? Заверни с собой пару бутербродов, пока переоденусь.

      Он вышел свежий, повеселевший, в новой белой рубашке, как будто собрался не на кладбище, а на парад.

      – Поехали. Время поджимает.

      И, подгоняя Игоря, похлопал его по спине, провел ладонью по плечу возле шеи, сильно сжал предплечье, ощупывая бицепс.

      День был солнечный и ветреный. Полуистлевшие желтые листья налипли на крышу машины. Букет осенних хризантем на заднем сиденье источал горьковатый аромат. Отчим кивнул на пакет, лежащий рядом с цветами.

      – Посмотри там, тебе привез. «Японка».