Адамово Яблоко. Ольга Погодина-Кузьмина

и спортивные брюки, по-домашнему. Кожа с пятнами старческой «гречки», дряблая ближе к началу шеи, все еще крепко обтягивала скулы и лоб.

      – Рад, что ты все-таки решил вернуться, не прошло и года. Надеюсь, ты хорошо отдохнул в Мексике, трех месяцев хватило?

      – Да, – кивнул Максим, усаживаясь в кресло напротив, никак не отвечая на прозвучавший в интонациях деда сарказм.

      – Тем лучше. Значит, с начала недели сможешь приступить к работе.

      – Честно говоря, я не планировал так сразу, – проговорил Максим после паузы. – Я писал тебе и отцу, что хотел бы продолжить учебу. Хотел вернуться в Англию еще на год…

      Дед налил в стакан минеральной воды из бутылки.

      – Нет. У меня другие планы на твой счет. Лишняя учеба никого еще не сделала умнее.

      Максим знал, что возражать бесполезно, поэтому просто ждал, что он скажет дальше. Часы в бронзовом корпусе (подарок на шестидесятипятилетие) отщепляли от времени секунды. Тогда, к юбилею, заказали еще и фантастических размеров торт, который разрезали на сто двадцать кусков.

      Дед тоже молчал, поймав его взгляд, покосился на часы.

      – Время проходит быстро, – изрек он наконец, словно возвещая некое откровение. – Ты еще этого не понимаешь. Поэтому принимать решения должен тот, кто за тебя отвечает. Ты сам после скажешь спасибо.

      Максим со скукой подумал, что сейчас ему придется прослушать лекцию об ответственности и долге, о потерянном поколении и преображающей роли труда. Однако вместо пространных рассуждений дед просто осведомил его:

      – С понедельника выйдешь в отдел Марьяны на место уволенного сотрудника. Когда освоишься, примешь направление рекламы и маркетинга. Тебе скоро двадцать три года. Пора серьезно входить в семейное дело, ты наследник.

      При упоминании о «семейном деле» Максим всякий раз мысленно представлял себя в серой толпе офисных служащих, ежедневно в назначенный час стекающихся к стеклянным дверям административного здания. Он думал о кабинетах с рядами столов и мониторов, разделенных перегородками, о безнадежных жалюзи на окнах, о менеджерах с несвежими лицами, которые о чем-то бесконечно говорят по телефону.

      – С понедельника? – переспросил он, помимо воли выдавая свои чувства.

      – Рабочий день у нас с девяти до шести, – уточнил дед. – Оформление по трудовой книжке. Оклад будешь получать соответственно штатному расписанию. Если есть вопросы, поговори с Марьяной.

      Дед поднялся, показывая, что беседа окончена. Максим, растерянно подыскивавший причину отложить начало своей карьеры хотя бы на неделю, так и не нашелся что сказать.

      – На этом все, – поторопил его дед, поворачиваясь спиной. – Я хочу поработать перед обедом. Не опаздывай к столу.

      В хорошую погоду, как сегодня, обедали на веранде. Максим вышел к столу одновременно с дедом, и при их появлении Марьяна встала из кресла-качалки, отложила газету, которую просматривала.

      – Какую ты погоду привез, Максим! Я уже не думала, что еще будет так тепло.