Политиканиада, по линии ада. Марина Леванте

вынужден «подчистить» в сети свою лживую автобиографию, смягчив свою роль в этой истории с арестом, не уточнив, что на самом деле это не они донесли на него, а ОН на них, став жертвами ЕГО доноса. Однако эти «правки» никак не сказались на ЕГО весьма сомнительной репутации, запомнившегося студентам театрального вуза не талантливыми статьями о театре, а вызывающим эгоцентризмом, беспочвенной фанаберией, ни на чем не основанным высокомерием. И десятками доносов.

      Дело прошлое, но эта липкая подленькая, хитро запущенная этим стукачком и провокатором ложь, всё же отразилась не только на дальнейшей судьбе его самого, но и ребят, которых Он так подло подставил, выгораживая свою гадкую натуру, названную ещё и ко всем прочему очень метко интеллектуальным бревном.

      Прыткий и расчетливый, ОН написал заново свою историю, которая выглядела теперь так:

      В 1980—1982 гг. работал почтальоном

      В 1983—1988 гг. – лифтером

      Осенью 1986 г. вместе с другими участвовал в создании одного из первых неформальных образований периода Перестройки.

      В 1987—88гг. – один из лидеров Федерации социалистических общественных клубов.

      В 1989—1991 гг. – обозреватель…

      В 1988—1989 гг. один из лидеров…

      Летом 1989 г. был одним из инициаторов…

      В 1990—93 гг. – депутат… член… опять один из лидеров…

      С весны 1992 г. – вновь обозреватель, но…

      С марта 1993 г. работал экспертом…

      С 1995 г. занимается главным образом политической публицистикой…

      Работал старшим научным сотрудником, но непонятно, когда…

      В ноябре 2001 г. выступил одним из инициаторов чего-то…

      С апреля 2002 г. – директор Института, какого-то…

      С апреля 2005 г. – ещё раз член…

      Летом-осенью 2005 – один из организаторов… что-то опять организовывал…

      C декабря 2005 – председатель, какой-то…

      Вот, так коротко и ёмко… без особых уточнений и подробностей о деятельности на каждом поприще и в целом.

      А в целом, тогда в те, далёкие советские времена из всех учащихся этого вуза только ОН был членом КПСС. Только один студент из всего института, даже не курса, одетый с иголочки, катавшийся как сыр в масле, разъезжавший по заграницам – и не по каким-то Болгариям, а по Англиям, получавший всё из рук советской власти, который решил поиграть в диссидентство, при этом, не отказываясь от тех многочисленных благ, которые ему давала советская власть и ранняя партийность. ОН не был Сахаровым или Марченко, первый – отказался от всего, второй – уникальный математик, сгнил в тюрьме. Это была банальная лицемерная карьеристская сволочь, – как говорили позже о НЁМ те, кто был непосредственно знаком с НИМ, – ничего не заработавшая в жизни собственным трудом, уверенная в своей безнаказанности и неуязвимости, считавшая, что игры в антисоветчину