Лальские тайны и другие удивительные истории. Ольга Рожнёва

дышать и посинела. Таня закричала – и муж свернул к первой попавшейся на пути больнице. Это оказалась очень хорошая Российская детская клиническая больница, но не тот медицинский центр, куда они ехали.

      Дочку подключили в реанимации к аппарату искусственного дыхания. Приехал врач из медицинского центра, осмотрел ребенка и вздохнул:

      – Все. Мы больше ничего не сможем сделать – время ушло.

      Как Таня кричала! Она просто кричала в голос, и прибежали медсестры, ей вкололи успокоительное. Муж как-то быстро уехал, и она осталась наедине со своим горем. Так окончилась счастливая жизнь Тани.

Бальзам на душу

      Четыре месяца Машенька лежала в реанимации, и Таня первое время просто сидела днями на стуле в коридоре, забывая о еде, обо всем. Пила воду из-под крана в туалете и снова возвращалась на свой пост. Потом ее стали гнать, сетовать, что вид у нее – краше в гроб кладут и скоро она сама отправится на тот свет – раньше дочери. Это несколько встряхнуло ее, и она огляделась вокруг, прошлась по окрестностям, сняла самый дешевый номер в ближайшей гостинице. Купила в ближайшем магазинчике хлеб, пакет кефира. Есть совершенно не хотелось. Но нужно было поесть – она должна оставаться здоровой и сильной. Силы могут понадобиться.

      Порядок был такой: в одиннадцать утра и шесть вечера из реанимации выходил доктор. Его уже ждали мамочки – бледные, трепещущие, часто в слезах. Доктор, усталый, озабоченный, громко сообщал сведения о детях: «Вашему ребенку лучше. Вашему ребенку хуже…» И все расходились до следующего раза.

      Как-то Таню осенило. В одиннадцать утра она выслушала очередные сведения о детях, но в гостиницу не пошла. Поехала к святой блаженной Матронушке. Выстояла огромную очередь на морозе. И когда зашла в уютный теплый храм, убежище от зимних вьюг и жизненных ветров, увидела, что прямо у входа есть такая дверочка, за ней небольшая келья, где обрезают принесенные Матронушке цветы. Нужно зайти и сказать:

      – Можно, я поработаю во славу Божию?

      Они спрашивают:

      – Сколько часов вы можете поработать? Час, два, целый день?

      И тебя ставят либо на подсвечники, либо на цветы. Еще нужно чистить ковры, скрести скребком пол. Таня делала всю работу, какую давали. Работаешь и просишь у матушки Матронушки. Только она и не дала сойти с ума, потому что Таня находилась в страшном состоянии – просто страшном. У нее то появлялась робкая надежда, то совершенно исчезала, и это мучительное колебание приводило в отчаяние. А тут блаженная утешала – хоть ковры чистишь, а все равно легче.

      Обычно Таня работала до половины пятого, чтобы успеть к шести вечера в реанимацию. Как-то раз она заработалась – сама не поняла, как: все время на часы посматривала, чтобы не опоздать, и вдруг будто выпала из настоящего. Глянула на часы, а время уже шестой час. Никак не успеть доехать до реанимации. Тогда Таня села на лавку и заплакала. Девчонки обняли:

      – Что ты плачешь?! Значит, тебе здесь нужно быть!

      И она стала работать дальше. Наконец в семь вечера женщины присели в келье, стали разбирать