Полный форс-мажор. Владислав Вишневский

кому-то народ веселить, вот и… Хотя, думаю, нам это с вами не к лицу, и вас это не красит. Понятно, товарищ капитан?

      Капитан с готовностью пообещал:

      – Так точно! Виноват, товарищ полковник. Не повторится…

      Ну вот, молодец, Монин, говорил взгляд полковника, что и требовалось…

      – Вот и хорошо, – замечает докладчик. – Я заканчиваю. Так вот, товарищ офицеры, нам установлено контрольное время – целый месяц. Вернее, уже… целых двадцать с небольшим суток… А если ещё включить ночное время, получается большой срок, товарищи офицеры…

      – Очень большой. – Снова в паузу, заметил майор Суслов, как на хвост наступил.

      Что было явным нарушением субординации. Ульяшов выдержал короткую паузу, повернулся к товарищу майору.

      – Товарищ майор, вы… что-то хотите сказать… перебиваете.

      Суслов не смутился.

      – Виноват, товарищ полковник, я хотел подчеркнуть.

      – Что же именно? – С иронией в голосе спросил полковник. Что должно было означать одно, эй, вы, там, водила, куда вы рулите? Это не ваш ряд. – Подчёркивайте. – С тонким сарказмом в голосе, разрешил полковник Ульяшов. – Мы вас слушаем.

      К удивлению полковника, майор Суслов неожиданно точно, прямо в русле доклада, правда несколько пафосно, провёл важную параллель, просто знаковую:

      – Подчёркиваю! В военное время, советские люди заводы с места на место за один месяц перевозили и начинали производство необходимой для победы военной техники.

      – О! Именно, товарищи, – вскинув указательный палец вверх, возвышенно и с чувством подхватил зам по воспитательной части удачную мысль. – Хороший пример начальник особого отдела нам привёл. Важный! Главное, вовремя. Я только об этом собрался сказать, но… Спасибо! Удачный пример. Знаковый. И что характерно, заметьте, товарищи, всего за один месяц, да!! Приказ Верховного главнокомандующего – и всё, страна мгновенно перестроилась… Сразу и в миг! А нам-то уж, тут-то, как говорится… хм-м… У нас все условия для этого сегодня есть, и люди – целый полк, и специалисты – вот… – Ульяшов рукой указал на дирижёра, на что у лейтенанта глаза округлились. Ульяшов на это внимания не обратил, продолжил. – Задача для нас, я уверен, вполне посильная. – Ораторствовал он. – Надо, значит, надо. Приказ есть приказ. Мы и на этот раз, я не сомневаюсь, не посрамим честь и достоинство наших славных ракетно-космических войск. Как и раньше, высоко будем нести победное знамя нашего гвардейского полка, нашей прославленной дивизии. И в берлинах-стокгольмах, как говорится, бывали, и… Так что… вам, слово, товарищ…

      И вновь, перебивая, с места, громким шёпотом, без улыбки подсказал всё тот же майор Бердников.

      – Маузер…

      Полковник Ульяшов запнулся, обидчиво скривился.

      – Может, хватит, товарищ майор, нас знакомством с поэзией пугать, а? Неймётся? Взыскания захотели?

      – Никак нет. Вырвалось!

      – Вот я и говорю, не умеете себя вести в присутствии старших офицеров… У вас настроение хорошее, я